Источник www.fondiv.ru

Семье музыкантов Владимира и Светланы Нор — 17 лет. Плоды этой дружной семьи — 7 детей, 5 мальчиков и 2 девочки. Первая мысль — наверняка воспитание деток занимает все материнское время. Но, к нашему удивлению, оказывается, что Светлана активно занимается концертной деятельностью, постоянно совершенствуя свой музыкальный талант. Мы решили поближе познакомиться с жизнью этой замечательной многодетной семьи. Хотя наша цель — рассказ о семье, но, общаясь со Светланой, невозможно оставить в стороне и вопросы о ее профессиональных занятиях.

Струнный Nоhr-квартет существует с 2000 г . и назван по фамилии его создателей — Владимира и Светланы Нор. Владимир Нор - известный московский виолончелист, лауреат 1 премии Всероссийского конкурса им. Давыдова. Светлана - скрипачка. Окончила специальную музыкальную школу им. Гнесиных, затем, как и муж, Российскую академию музыки им. Гнесиных по классу скрипки доцента М.И. Русина. Владимир и Светлана ученики выдающегося квартетного музыканта профессора В.А. Берлинского. В 2003 г . вышел первый компакт-диск Nohr- квартета с записями квартетов К. Дебюсси и Й. Брамса, в 2004 г . второй, с участием всемирно известного кипрского гитариста Д. Реггиноса. В том же году с огромным успехом прошли гастроли квартета на Северном Кипре. 5 марта 2004 г . Nohr - квартет принял участие в прямом эфире передачи «Диалог с Америкой» на телеканале «Русский мир». О семье Нор и их квартете на российском телеканале «Держава» был показан фильм.
Также Владимир и Светлана успешно играют в составе квартета имени А.Алябьева.

— Светлана, квартет имени Алябьева — Ваша первая работа?

С: Это далеко не первая работа. Но первая как квартет. В 1989 году муж пошел на работу в камерный оркестр «Северная корона». Года через четыре, так как работа его не очень устраивала, он устроился в оркестр, где работала и я. Но это была не работа, а не пойми что. Шел 1991 год, я заканчивала институт и мой однокурсник позвал меня в камерный оркестр. Тогда было так: Под определенную программу собирались деньги. Деньги есть — работаем, денег нет — не работаем. Один концерт мне особенно запомнился. К нам приезжала певица из «Ла Скала» Марианна Гаучи, у нее великолепный голос. С ней мы записали диск с хорошей оркестровой программой. Потом играли в камерном струнном квартете в гостинице «Метрополь». Играли в холле на 2 этаже, где никого почти не было, только матрешки… В течение полутора лет мы там играли по 2 часа в день, с 17 до 19. Иногда, раз в месяц, собирался камерный оркестр в расширенном составе, и тогда играли на первом этаже. Там у Володи была трудовая книжка. А я свою трудовую книжку держу в школе МГИ, я начинала там работать с 1991 года в качестве иллюстратора в классе камерного ансамбля. Что такое иллюстратор? Это когда есть пианист, но нет скрипача, нет исполнителя партии скрипки. Вот я и работала в этом оркестре и еще с одной девочкой. Это моя работа до квартета им.Алябьева.

— А что для Вас основное?

С: В смысле, где я зарабатываю деньги?

— Скажем, где вы зарабатываете деньги, и где Вам самой больше нравится играть?

С: Дело в том, что человеку неполезно заниматься только тем, что ему нравится.

Зарабатываем мы деньги в Министерстве культуры Московской области, в филармоническом отделе, это и называется «Квартет имени Александра Алябьева». Это достаточно известный коллектив. Выступаем, в основном, в Московской области, иногда бывают и городские концерты. Скажем, в консерваторском зале Дома ученых, в библиотеке имени Ленина, в музее имени Глинки и др. Каждый год мы играем один серьезный концерт. За последний год было 2 абонементных концерта, посвященных знаменитому квартету советского времени — квартету им.Бетховена. Его участники 1903—1905 годов рождения, и им уже исполнилось 100 лет. В честь этого мы давали концерты под названием «Бетховенцы и Шостакович». То есть мы играли произведения, посвященные каждому участнику этого квартета.

Для души есть свой квартет, который работает тогда, когда есть определенные проекты. Например, когда мы хотим записать свой диск или когда именно нас приглашают с концертом. Но поскольку мы сами не толкачи, просто физически времени на все не хватает, часто работа происходит урывками. Можно сказать, что наш Нор-квартет – это дорогое удовольствие. Дорогое и в смысле времени, и в смысле денег, так как, как правило, все проекты осуществляются за наш счет.

— Какую роль музыка сыграла в Вашей семье?

С: Наверное, все-таки определяющую. Именно в институте состоялось знакомство с Володей. Я обратила внимание, что Володя играет совершенно не так, как все остальные. Он был ни на кого не похож, в смысле музыкальном. Я заметила, что он играет настолько здорово, что давно я звуков таких не слышала. У него свой стиль. У многих игра в той или иной мере ограничена. Или бедна эмоционально, или технически несовершенна. А здесь такой полет, такое дерзновение, такое лирическое благородство, которое редко услышишь!

— Это было сразу заметно?

С: Конечно. Я его услышала, когда он играл с нашим оркестром. Многое тогда делалось нахрапом, интуитивно, но так никто, в смысле музыкантском, не играл. Это запомнилось.

— То есть сначала Вы обратили на него внимание как на музыканта?

С: Да, да.

— А как человек?

С: Он пришел к нам на курс из армии и сначала мне совсем не понравился.

— Почему?

С: Ну, потому что такого типа людей надо сначала рассмотреть, понимаете? Он производил впечатление человека, приехавшего из провинции. Знаете, есть такой тип? Люди, которым надо закрепиться. И они очень настырные, волевые, к тому же немножко фанатичные. А москвичи более расслабленные. У них рядом мамы-папы… И у меня, вполне возможно, был некий московский снобизм. А Володя приехал из Ростова-на-Дону.

— А откуда произошла фамилия Нор?

С: Отец Володи считает, что это немецкая фамилия. Сам он родился на Кубани и собирал сведения. Скорей всего пра-пра-прадед был переселенец. А раз переселенец, то может переселенец Екатерининских времен, когда в Россию переселилось много немцев.

— А были ли у мужа в семье музыканты?

С: Он первый музыкант в семье. Но в то время, когда росли его родители, все тянулись к знаниям невероятно. И также тянулись к музыке. В то время по радио были сплошные «Евгений Онегин», «Пиковая дама», «Лебединое озеро», то есть Чайковский в полном объеме, да и другие русские композиторы. Что шло в кинотеатрах? «Аида»…Свекровь ходила на все музыкальные фильмы, дома очень много пели, как это принято на Кубани. Володя говорит, что каждое воскресенье собирались родственники. Застолье, а потом все пели. Без аккомпанемента, конечно.

И мои родители любили петь. И познакомились они в Ленинском педагогическом институте на почве песни. Папа был, что называется, бард. Он сочинял свои песни. Среди его друзей, бывавших у нас, Ю.Ким, Визбор, Борис Вахнев.

— Тогда все любили поэзию… Так называемое поколение шестидесятников.

С:Да.

— Вернемся к Вашему знакомству с мужем. Инициатива, наверное, исходила от него?

С: На самом деле это был довольно длительный период. С моей стороны такие воспоминания. Как о музыканте я уже имела о нем представление. Внешне он для меня был совершенно непривлекательным. Окружающие его считают очень симпатичным, красивым. Но мне он не нравился. Может быть потому что был без бороды. Кавказский нос с горбинкой, вполне возможно, что какой-то осетин был в родне…

И вот он стал ходить за мной по пятам. Помню, был как раз Великий пост. Пошли в булочную, где можно съесть булочку с соком. Я сама не своя, нервничаю, чувствую, что он что-то хочет сказать. И он вдруг мне говорит, с такой милой улыбочкой: «Знаешь, на каникулах ты мне снилась…». У меня внутри все рухнуло, я поняла, что этот от меня не отстанет. И никуда я не денусь. Это было просто как гром среди ясного неба.

— Еще до официального предложения все стало понятно?

С: Да. Было чувство, что как бы я ни рыпалась, хочу я или не хочу, нравится он мне или не нравится – но он от меня не отстанет.

— Интересно, откуда приходит это чувство…

С: Не знаю. У меня буквально ноги подкосились. Потому что я поняла, что это моя судьба. В том смысле, как девушки понимают – что-то роковое.

— Это было настолько четкое чувство?

С: Абсолютно.

— Как дальше складывалась Ваша жизнь?

С: Володя сделал мне предложение через год после этого (в 1989 г .). Пришел с букетом цветов к теще, в общем, все как положено… Еще со мной консультировался, что сказать. И мы подали заявление в ЗАГС. Венчаться тогда еще разрешалось до официального брака. У нас была 2-х комнатная квартира у родителей. Сестра ушла в комнату родителей, а мы занимали маленькую комнату, 8 кв.м.

— Вы были церковными людьми?

С: Это был год, когда мы покрестились. А родители у меня из шестидесятников, идеалы гностические, т.е. что наука все может… Светлое завтра, темное вчера… Крестил меня о.Дмитрий Смирнов, в Крестовоздвиженском храме в Алтуфьево. У меня на душе было такое легкое чувство! И потом довольно долго это продолжалось. Все вокруг было просто пропитано райским светом, необыкновенным…

— Были ли у Вас предварительно мысли о том, как будем жить, как дети?

С: Нет, никаких мыслей. Я вообще такой человек, что предпочитаю решать проблемы по мере их поступления. Я не в состоянии, в силу своего характера, что-то строить. Сколько раз – что ни планируешь, ничего не получиться. Поэтому я бросила это дело раз и навсегда. Но надо знать моего мужа! Он всегда найдет, чем себя занять, чем меня занять, чем занять детей.

— И первый ребенок не заставил себя долго ждать?

С: Да! Лешка у нас очень быстро родился. Я тогда училась на 4 курсе, у меня был довольно маленький животик и многие ничего не подозревали. Представьте, я пришла на консультацию 10 января, а 11 января на экзамен не смогла прийти, потому что родила Лешу. Педагог по английскому чуть в обморок не упал. Потом, когда я стала в конце сессии все-таки сдавать ему экзамен, он меня по-английски спросил: «Расскажите мне о своем сыне». И я рассказала: «Масса 3.300, рост 49 см ., он хороший ребенок и я его очень люблю!». И педагог мне сразу поставил 5 баллов. И все шли мне навстречу. Конечно, первые роды это… Да что тут говорить… Вы будете смеяться, когда я Вам расскажу, как все было. Я пыталась намекнуть своему мужу, что у нас будет ребенок. А он вдолбил себе в голову, что у него не может быть детей. У него была операция в юношестве по поводу расширения вен, и кто-то ему внушил, то ли в больнице, то ли где, что он бесплодный. Он мечтал о сыне, но примерно так, как на Марс слетать. Это где-то, у кого-то, когда-то… Но в принципе невозможно. А тут я намекнула, а он отмахнулся и говорит: «Ну что ты, какие тут дети…» Да я сама ничего толком не знала. У меня уже схватки, роды… Но как все это идет, как долго будет продолжаться...? Понятно лишь, что больно.

— Да, почему-то нас родители не готовили к этому моменту. Хотя события серьезные, но никогда об этом в семье не разговаривали.

С: Вот-вот. Кстати, зря. Просто надо выбирать минуту. Я своим детям иногда рассказываю, если они спрашивают. Я вот недавно рассказала, как это — рожать. Ксюшка была, конечно, в ужасе. Я говорю: «Да ты что! Немного потерпишь, а потом будет у тебя малыш, будет так радостно!»

Так вот о первом сыне. Приходит Володя с работы, довольно поздно, часов в 10, а я не знаю, что делать. И он звонит своей маме, в Нальчик, и говорит: «Мама, понимаешь, Света беременная, и вроде схватки у нее… Что делать?» Она отвечает: «Звоните в скорую!» Так мы и сделали. И уже через час я родила мальчика. Вы не представляете, как я была счастлива! Настолько у меня было необыкновенное чувство! Я была как сотворец. Понимаете, есть Господь — Бог наш, а я стала ему как помощник. Вместе, моими руками, точнее телом, Господь сотворил человека. Это был для меня такой радостный день! Я не могла спать от переживания. Я была уверена, что у меня будет девочка. А тут я родила мальчика, да еще такого симпатичного. Когда я позвонила мужу и сообщила, что у нас родился мальчик, он был безумно счастлив! Он не спал всю ночь, купил утром ящик шампанского на работу.

  Прошло какое-то время — 2,5 года — родился второй мальчик. Он родился, когда Володя уже заканчивал институт. Закончил блестяще, великолепно играл на выпускном экзамене, была очень хорошая программа. И в дипломе ему написали не просто «педагог», а «концертный исполнитель». А дипломный реферат на тему «Концерт Шумана» писала ему я. Мне это самой ужасно интересно. Ко времени окончания института Володя был уже лауреатом I премии Всероссийского конкурса.

— Как это сочеталось с появлением детей?

С: Лауреатом Володя стал еще до того. Он выиграл конкурс в 1988 году, как раз в год нашего знакомства. А дальше… Человек предполагает, а Господь располагает. Господь не расположил так, чтобы у него пошла карьера сольная, конкурсная. Для этого требуются немного другого типа люди. Когда Господь поселяет в семейном кругу, то у человека на уме уже другие ценности, вечные. Особенно, когда появляются детишки. Все-таки родилось подряд три сына. Володя вообще любит детей, а своих особенно. Ксюшку, старшую дочку, обожает больше всех. Говорит: «У меня к ней особое, нежное чувство, как ни к кому другому». Рассказывает, что как только взял ее на руки, сразу появилась в сердце нежность необыкновенная. И с ней он говорит совершенно другим голосом, чем со всеми нами.

— Интересно, а чувство отцовства у Владимира проявилось с первого ребенка. Ведь бывает, что с первым ребенком человек еще не готов изменить свой образ жизни….

С: Нет, что вы. Во-первых, Владимир человек эмоциональный, очень отзывчивый. Потом, ведь это было воплощением его мечты. Он мечтал о сыне, но думал, что его никогда не будет. А тут раз-два, и все поменялось. Вот тебе и сын, такой симпатичный малыш! И жена, и виолончель, и работа! Собственно говоря, работа его не очень интересовала. Он все хотел так, чтобы было по-меньше начальников. И со всех работ он сам уходил. И вот наконец у него появилась новая работа — струнный квартет имени Алябьева. Андрей Викторович Коваль, который считается нашим и руководителем, и администратором, познакомился в 1995 году с директором областной филармонии. И вот мы стали вместе там работать. Шло время, и эта работа перестала нас устраивать в творческом плане. А Володя все время развивается, например, у него еще со студенческих лет увлечение мастерством — из чего и как делают скрипки. Самые близкие друзья — скрипичные мастера. И вот мы создали Нор-квартет.

— А когда Вы задумались о материнстве сознательно?

С: Постепенно это созревает. Женщина — это сердце. Мужчина — ум, разум. Женщина воспринимает все эмоционально и некоторые вещи ей трудно логически выстроить в систему. Допустим, когда у меня появились дети, я знала, какие бы я хотела иметь с ними отношения. Для меня очень важно, чтобы отношения были доверительные. В моей семье было так. Мы с моими родителями не очень много общались, так как все были заняты. Я училась в Гнесинской спецшколе с утра до вечера. Мама с папой работали. Но папа всегда требовал от меня отчета, причем подробного: что произошло за день, где я была, что сказала. Как будто бы он это все со мной переживал. А мама у нас всегда говорила: «Отец у нас очень добрый!». Т.е. таким образом воспитывала пиетет к отцу. Надо сказать, что для меня слово родительское имеет очень большую власть. Очень большую. Они люди, которые будут меня любить всегда, что бы ни случилось. Это очень важно. Потому что с мужем бывают какие-то разногласия, трения. Он тоже меня любит, но не так. Мы с ним одна плоть, это как одно. А родители меня любят иначе. У них, как мне кажется, более святая любовь. Именно у родителей к детям. Я уже знаю, что такое любить своего ребенка.

— Может быть родительская любовь более жертвенная, ничего не требующая?

С: Да-да. Они не требуют ничего от нас. Все-таки у супругов другие отношения. Из-за того, что они ближе. Слово родителей имеет огромную власть. Как-то я рассказывала батюшке о своих разногласиях с родителями. Ситуации стандартные. Что, мол, в пост надо детям молоко давать… А детки у меня уже довольно взрослые, в принципе их можно уже и без молока подержать. А мама с папой на меня напустились… Я батюшке прямо так и говорю: «Я боюсь. На меня такое впечатление их слово производит!» А он отвечает: «Это будет у тебя по гроб жизни. Потому что это твои родители. И ты от этого уже не отвяжешься, не отстанешь. Если дело принципа, ты должна мягко, но отстаивать свое. Ведь это твои дети». Для детей плохо, если разные мнения на основные вопросы, тем более у родителей.

— А как выстраиваются отношения с мужем в плане воспитания детей. Обсуждаете ли Вы это?

С: Некогда обсуждать.

— Но все-таки, есть ли распределение обязанностей?

С: Вопросы религиозные, например, церковные праздники, устав поста, то, что применимо в бытовой жизни — это он все отдает мне. У него такая память, что он не помнит, какого числа какие праздники. Скажем, что Благовещение 7 апреля — он не помнит. Володя прекрасно знает, что, где произошло. Но, например, что сегодня 5 апреля, а потом будет Благовещение, — он может об этом забыть. Вот такая память. Поэтому он рассчитывает на меня, что я подскажу, когда пост, что я все прослежу, все детям объясню.

А что касается таких вопросов, как играть–не играть в компьютер, ходить–не ходить куда-либо и т.п. — в этом он достаточно строг. И детей воспитывает слишком эмоционально, на мой взгляд. Последнее время он уже мужает, более мудро подходит ко всему. Детям нужна последовательность. Должен быть забор одного цвета, одной высоты. Они туда — а забор стоит. А то бывает так, что дети что-то сделали 300 раз подряд. А Володя вдруг заметил в 301 раз, его зацепило, и детям попало. А дети думают, что папа просто вспылил, отойдет и в 302 раз опять все сойдет. Должна быть последовательность в поощрениях и наказаниях, все об этом говорят.

— Вы упомянули о компьютере. Каково отношение к компьютерным играм, интернету?

С: У детей, конечно, очень позитивное. Потому что они тянутся ко всему новому. У нас есть и компьютер, и телевизор. Телевизор мы используем только как видеомагнитофон. Мы предпочитаем смотреть фильмы с детьми. А если взрослые фильмы — то когда дети спят. Бывают фильмы очень тяжелые психологически, которые детям ну совсем не нужно смотреть. Они потом плохо спят… В конце концов, мы можем защититься, а они еще беззащитны в этом смысле.

Техникой заведует папа, но больше, все-таки, по звукоаппаратуре. Он подобрал очень хорошую аудиоаппаратуру. Мы из Марселя колонки везли, там в комиссионке купили. И еще кое-что покупали за границей в комиссионке, во время гастролей. Все, что касается звука — это Володино. Звук — это его профессия. Он ориентируется на выходящий звук. На свой и на других. У Володи великолепный тонкий слух, он в квартете очень хорошо слышит своих коллег. У него есть замысел. Музыкальное произведение — как книга, которая имеет свою завязку, развитие, развязку. Чтобы прошла вся жизнь, чтобы был сюжет, чтобы произведение звучало… Звук должен быть красивым, прежде всего. Не просто носителем определенной информации, но должна быть эстетика, красота.

— Ваши дети проявляют интерес к музыке?

С: У нас Миша, третий сын, учится на скрипке в 8-й музыкальной школе.

— То есть Вы считаете, что не надо всех детей учить музыке?

С: Я считаю, что если есть возможность детей учить – в этом нет ничего плохого. Но все равно, лично у ребенка должна быть тяга. А без желания… Это как аппетит. Если он есть, то вырабатывается желудочный сок, и все переваривается, усваивается лучше. А если вдалбливать, то музыка не принесет благого плода.

— Бывают разные ситуации. Некоторые дети занимаются с удовольствием. Некоторые вспоминают, что им в детстве было в тягость заниматься музыкой, но потом они были благодарны родителям. Кто-то никогда не возвращается к музыкальным занятиям… Как определить, стоит ли ребенку заниматься музыкой?

С: Мы советуемся с о.Дмитрием. Потому что у него настолько огромный опыт общения с разными людьми, столько семей, детей он помог растить… Допустим, он видит, что какой-то отрезок жизни прошел, ребенок определенного склада и если его заставлять, травмировать, то ничего хорошего не получиться. А некоторых надо заставлять. И у нас было разное. Например, мои дети должны были пойти репетировать в воскресную школу программу к 9 мая. Патриотические песни, композиции стихов. Я, возвращаясь с концерта, решила зайти за ними. Иду, смотрю — футбольная коробка по пути от метро к храму. Мой Михаил, с красным лицом, бегает и играет в футбол. Я иду дальше, сначала ничего ему не говорю.   Прихожу и узнаю, что также нет ни Вани, ни Ксюши. Никто из них не явился на репетицию. Позже Миша утверждал, что всего полчаса играет, а на самом деле 2,5 часа прошло. Также оказалось, что Иван, вопреки мне, пошел перед репетицией гулять, на площадке его избили, соответственно Ксюшу он тоже не повел. А у них ведущие голоса, которые тянут весь, хор, всю партию. Очень важно для руководителя, который строит хор, чтобы было на кого опереться.. Есть дети простые, немузыкальные, с не очень развитым слухом. А если Мишка придет, он и украсит концерт, и одновременно остальные будут за ним тянуться. А он не явился, педагог уже на себе волосы рвет… Я рассвирепела ужасно. Как же так можно, думаю, общее дело предать?   Там, в воскресной школе, и моя сестра преподает. Как же можно к взрослым так подло относиться? Только по дурости по детской… И явился он поздно, что я места себе не нахожу…. И вот спрашиваю я батюшку, что же делать-то? А он говорит: «А ты не пускай домой, пусть на коврике спит…Не корми». А иногда может посоветовать наоборот. Допустим, мы с Ваней частенько ссоримся, он на меня налетает, петушиться, а о.Дмитрий говорит: « А ты с ним поласковей! Видишь, какой он ранимый». Вот так. Одного чуть ли не корми, а с другим поласковей.

— Света, а как удается при таком количестве детей водить их в церковь?

С: Это обязательно.

— Но как это физически осуществить? Ведь вы довольно далеко живете (м.Юго-Западная)?

С: Это очень трудно. Я каждое воскресенье собираю всех детей. Это занимает больше часа. Пока всех малышей одену, пока что-то старшим скажу…

— А муж помогает?

С: У папы довольно плохой сон. А утром он до последнего спит. Для него 9 часов – ранний подъем. А к 10 надо уже быть в храме. Нам до храма свт.Николая в Заяицком час с лишним добираться, пока малыши доплетутся… А в Благовещенский храм (в Петровском парке) мы ходим по большим праздникам.

— То есть вы себя заставляете? Ведь многие сидят дома, так как с детьми сложно и в гости ходить, и в церковь.

С: В гости — это очень сложно. Но в церковь — это необходимо. Если я не пойду в церковь — то день как убитый. Ни Богу свечка, ни черту кочерга. День вычеркнут из жизни. В церковь мы редко успеваем ранее чтения Евангелия. Обычно подходим к Евангелию, Херувимской.

— А как Вы решаете проблему с кем оставить детей, когда Вам надо отлучиться?

С: У нас есть няня. Начиная с 5-го ребенка — это уже необходимость. Так как я должна была все-таки работать. А не работать я не могу, потому что 8 тыс.руб, которые приносит муж — это даже приличной зарплатой не назовешь.

— Сколько же средств требует такая многочисленная семья как Ваша?

С: Средств надо очень много. Чтобы просто обеспечить питание, чтобы и молоко, и фрукты на столе присутствовали, - тысяч 25 надо.

— Удается зарабатывать?

С: Ну вот смотрите. Вместе с мужем мы зарабатываем 15 тысяч. Плюс я получаю все пособия по многодетности, в том числе так называемые лужковские. К тому же у меня 2 ребенка являются инвалидами и они получают пенсию, по 3.700. Это тоже помощь в семейный бюджет. Еще идут пожертвования из благотворительного фонда при храме Благовещения — 7 тыс. — они целиком на школу уходят. В целом, с учетом затрат на музыкальную школу, 8,5 тыс. в месяц уходит только на обучение троих детей.

— В обществе существуют определенные установки, выражающиеся в поговорках типа «дети – цветы жизни, но пусть они растут на другом огороде», «плодить нищету». Как вы думаете, есть здесь рациональное зерно, или это в корне ложное мировоззрение?

С: На мой взгляд , вот какая проблема. Эти все изречения возникли от того, что человек очень уж далеко отпал от Бога. Люди не хотят свою любовь распространять. Они сосредоточены на любви к себе. Чтобы любить и распространять любовь — нужен подвиг. Даже чтобы каждое воскресенье выбраться с детьми в храм — нужен подвиг. Чтобы не делать трагедии из своей жизни — тоже нужен подвиг. Мне трудно это объяснить, но я не представляю себе, как может быть честным человек, если он живет   в семье, понимает, что Господь поставил его на брачное служение — ведь это тоже служение,— и рассуждать, скажем о том, что этого ребенка я рожу, а этого не рожу. Или буду предохраняться, хотя с мужем у меня хорошие отношения…

— Но ведь это распространенная ситуация. Довольно легкий уход от проблем.

С: Но, Вы знаете, трудности не уменьшаются. Сколько будет трудностей с одним ребенком, столько будет и со всеми. У меня есть друзья многодетные, во всех семьях мамы не работают. В одной семье папа дьякон, они живут на пожертвования. А что такое пожертвования? Сегодня есть, а завтра нет… У них правильная, очень простая жизнь. У меня есть знакомая — Любовь Юрьевна Казарновская — она говорит, что чем проще ребенок воспитывается, проще питается, тем лучше для этого ребенка, тем здоровее он будет. Все выражения типа «плодить нищету» — откровенная ложь. Человек не хочет себя в чем-то ущемить. А если ты имеешь семью, то слово «Я» перерастает в «СемьЯ». Надо учить своих детей, что жертва — это прекрасно, так как сам Господь пожертвовал своим Сыном для нас. И мы должны, взирая на эту жертву, тоже, хоть в чем-то малом, в том, что мы можем, уподобляться Ему.

— Насколько важно религиозное воспитание в семье? Часто верующих родителей упрекают в том, что они отгораживают детей от реальности.

С: У нас ничего подобного. Я считаю, что самое главное — объяснить ребенку, что хорошо, что плохо. Особенно на примере церковных праздников. Чтобы у детей душа всегда оставалась жива, чтобы они реагировали на святость, на церковь. Но это — дело Божие. Надо водить ребенка в храм, стараться, чтобы родители честно вели себя перед детьми. Тогда ребенок видит, что в церкви не обманывают и дома не обманывают. Мир — там, а здесь тихая заводь.

— Но дети должны выйти из этой тихой заводи, из семьи…

С: И свою завести! Мои дети нормально относятся к миру. Я их так воспитываю, вернее пытаюсь сказать, что людям всегда надо помогать.

— А где учатся ваши детки?

С: Так как двое деток инвалиды, в обычную школу они не могут ходить. Один ходит в спецшколу, а куда пойдет второй пока неясно, он ведь не говорит пока. Трое наших детей учатся в гимназии при храме свт. Митрофана Воронежского. Главное туда попасть, с детьми там занимаются очень хорошо.. При входе висит икона Митрофана Воронежского. Если бегло взглянуть, то кажется, свт. Митрофан строго смотрит. А если присмотреться, задержаться – у него такие ласковые глаза, теплота такая идет оттуда. Я считаю, что он там над всеми надзирает, я ему молюсь всегда о детях, об устройстве.

— Многие считают, что с количеством детей геометрически возрастают проблемы, трудно все успеть, поэтому лучше завести одного ребенка и хватит…

С: А потом старших уже можно припахать…(с улыбкой). Например, мусор я уже никогда не выношу. Ваня и Миша есть на то. Посуду я, конечно, мою, так как они пока еще слишком грязно ее моют. Ксюшу я подключаю мыть туалет, раковины, а ей это нравится. Так как у Вани сложности с кожей, он астматик, то ни помыть, ни пыль протереть он не может. Тогда только прибрать бумажки на место.

— На каком этапе семейной жизни было особенно тяжело?

С: Тяжело именно в связи с появлением детей?

— Да.

С: Для меня, как матери, было тяжело, когда родился второй ребенок.

— Почему?

С: Качественный скачок. Первый еще довольно маленький, 2,5 года, неразумный. А второго родишь, сил нет, он постоянно сосет… Вот это тяжело. Тут еще от детей зависит. Третий у нас родился довольно благополучный, спокойный. Пососет и спит, много внимания не требовал. Когда Ксюшка родилась, тоже было тяжело, она кричала днем и ночью. У нее животик болел, и до трех месяцев мы покоя не знали. Важно, что появляется опыт, мама перестает нервничать.

— Бывает, что с первым ребенком беспрестанно начинают кипятить бутылочки, соски…

С: Это все правильно, чистота, гигиена нужна. Со временем к этому проще относишься. Более рационально.

— Удается ли вам собираться всем вместе за столом?

С: Мы только ужинаем вместе. И по субботам вместе завтракаем, обедаем.

— Нет проблем усадить всех?

С: Есть. Но самое главное – общая молитва. Из чего семья состоит? Из общего дела, из общего труда, из общей молитвы. Желательно, чтобы были семейные традиции.

— А в Вашей семье они есть?

С: У нас традиция – сходить на Пасхальную вечерню в храм Христа Спасителя на поздравление Патриарха. Я один раз пошла и мне так это понравилось, что и мои дети считают, что мы обязательно должны сходить. Традиция — идти к бабушке поздравлять с Рождеством, с Пасхой. Бабушка любит, чтобы дети что-то пропели. Церковный тропарь — обязательно. Традиция — обязательно отмечать день рождения, день Ангела. Выйти в город на прогулку, на кораблике покататься или в Кремль сходить. Чтобы праздник был общий. Дети с удовольствием участвуют.

— Помогают ли Вам родственники?

С: Моя мама помогает мне материально. Она дает деньги на учебу. А в основном она сестре помогает, у Ольги 5 детей, ведь она одна (муж, о.Александр Короленко, погиб)… Дети там с характером, норовистые, так скажем. Трое деток учатся в школе, которая рядом с бабушкиным домом. Они часто приходят к бабушке делать уроки, она их всегда проконтролирует. Когда они с ней делают уроки — пятерки. А у мамы не хватает сил на все. Бабушка очень помогает.

— А помогают ли такие близкие отношения в воспитании? Ведь все люди разные.

С: Конечно! У меня что бабушка, что мама — просто идеал русской женщины. Бабушка моя никогда не сказала ни про кого плохого слова. Ни разу. Моя мама очень добрый человек, детей она любит, жалеет. И нас она с сестрой всю жизнь настраивала на позитив. Если какие-то проблемы — говорит: «Они вас еще не узнали. А как узнают, то полюбят!». Такой настрой, что если ты к людям с добром, то и они к тебе с добром. Не бывает другого. Как аукнется, так и откликнется.

— Часто можно услышать, что с появлением детей осложняются отношения между супругами. Меньше свободного времени, нет возможности уединиться. Разногласия — как воспитывать, как одевать…

С: Ну конечно! У нас тоже есть такие проблемы. Мы же не в безвоздушном пространстве живем. Но проблемы решаются.

— А есть какой-то принцип решения проблем?

С: Все-таки женщина должна уступать. Лучше, когда женщина уступит. Я давно замужем и поняла одно. Женщина очень увлекается мелочами. Мы так устроены. И мы слишком переживаем сердечно. А мужчина — даже если он особо не вник — ничего, он смотрит дальше, вперед! У него стремление более стратегическое, он не отягощен «мусором».

— В обществе рассуждают о том, что женщина должна добиваться больших прав… Это действует на подсознание с раннего возраста…

С: Совершенно верно. Но в Библии такого нет. Мужчина и женщина абсолютно равны. Насколько я читала Библию, там нет никакого ущемления женщины. Наоборот даже. В женщинах всегда подчеркивается красота, добрый нрав. Господь приветствует в женщине жертвенность, послушность, «сокровенный сердца человек да будет украшением»…

— Как же женщине прийти к пониманию своего предназначения? Ведь надо иметь серьезное религиозное мировоззрение, вести духовную жизнь. Иначе трудно понять свое место в церкви, в жизни.

С: Всем хочется управлять?

— И управлять, и отдыхать. Чтобы жизнь была праздником.

С: Это далеко не так. Жизнь — это состояние, когда хочется, чтобы труд, болезнь, скорбь наконец закончились. Но хочется, чтобы ты хоть что-то смог понять в этой жизни, хоть что-то Господу возздать. За то, что он тебя окружает благами, за то, что даровал жизнь, за то, что просветил Крещением, за то, что питает тебя в Таинствах. Хочется хотя бы своими молитвами поблагодарить своего Творца. Потому что на самом деле теперь человек не имеет понятия о душе, о ее жизни. Он все время тоскует. Знаете, как Феофан Затворник сказал, что все в этой жизни ищут блаженства. Но почти никто не знает, в чем оно заключается. Все думают, что материальные блага дадут блаженства, но каждый раз обманываются. А царь Давид разъясняет, что блаженство – это ходить в заповедях Господних, путем Господним, потому что Бог благ и пути Его благи. Это для нашей плоти, для нашего падшего естества мы испытываем множество неудобств. А на самом деле, когда у нас душа чувствует благодать, чувствует, что она на правильном пути — это необыкновенное чувство. Мне трудно объяснить, но иногда бывает такое чувство, что тебя принимает Господь, несмотря на то, что ты величайший грешник. У меня один раз было такое. Мы поехали в Лавру к преподобному Сергию. Подхожу к раке. Там очень большая, на крышке, икона-чеканка — Матерь Божия посещает прп.Сергия. И там все довольно мелко, плохо видно. Но в этот момент на меня что-то сошло. Я увидела глаза Царицы Небесной, они лично ко мне были обращены с необыкновенной милостью. Как будто-бы она со мной говорит (это было как чувство) — вот, мол, несмотря на то, что ты такая грешница, я тебя не просто прощаю, я тебя милую.

А человеку, который не ходит в церковь, никогда этого чувства благодатного не испытать. Ему негде этого в жизни почерпнуть. Поэтому он всегда, бедный, голодный. Душа-то без благодати.

— Вернемся в другую сферу. А как вы решили вопрос жилья, который наиболее болезненный для семей.

С: Нам Господь помог. Мы давно стояли на очереди. И попали в московскую очередь, когда многодетная семья (где 5 и более детей) за 3 года должна была получить квартиру. В 2002 году мы получили квартиру.

— Что еще может сделать государство для помощи семье?

С: Во-первых, мне лично что надо? Должно быть уважение к любому человеку, который трудится. Чтобы врач, который 6 лет учился и еще 2 года в ординатуре, мог получать достойную зарплату, чтобы он не чувствовал себя униженным. Я музыкант, я училась своей профессии 17 лет, и чувствую себя ненужным членом общества. Как относятся к музыкантам? К музыкантам, выступающим в ресторане, относятся лучше, чем к классическим музыкантам. Мы такие же униженные, как врачи, как учителя. Униженно себя чувствуют и пенсионеры.

И дело не в размере пособия, а в отношении общества. У нас ведь так: кто заколачивает большие деньги — тот уважаемый член общества, а кто трудится — неуважаемый. Таджик, который подметает у меня под окном, достоин большего уважения, чем владелец Мерседеса, который стоит во дворе. Я знаю, что жизнь этого владельца полна различных уступок своей совести… Должно быть другое отношение к труждающимся, тогда будет другое отношение и к детям, и к многодетным семьям. Но разум у людей так извращен, что подобные слова кажутся извращенными. Мы говорим, а слово у нас не благодатное, не приправленное солью, мы же простые люди. И для окружающих наше слово — пустое. Так что надо с себя начинать, с себя спрашивать. И тогда, может быть, что-то получится.

Сейчас обращают внимание на снижение рождаемости. На ваш взгляд, что в этом процессе имеет большую составляющую: моральная деградация общества или культурный, материальный уровень?

С: Только моральная деградация. Именно состояние души человека.

— Вот благополучно живут два молодых человека — мужчина и женщина. Почему же детей нет? Действует стереотип, что дети это определенное ограничение?

С: Ребенок, конечно, все планы поломает. Если я, допустим, беременна, то я уже знаю, что в поездку заграничную я не поеду, потому что мне надо родить. В конце июля наш квартет едет в Финляндию, а я остаюсь, у меня срок родов 10 июля.

Может быть папа с мамой так настраивают: ты должен получить образование, ты должен устроиться в жизни, видишь как все трудно. А я своих детей так не воспитываю. Я говорю: ты должен принести пользу, ты родился чтобы принести пользу, хоть какую-то, хоть кому-нибудь. Хоть одному человеку помочь. Чтобы Господь мог сказать: «Молодец, добрый верный раб».

— А бывают же другие ситуации. Женщина считает, что, мол, вот будет у меня один ребенок. Он будет самый любимый, я ему все дам.

С.: Это неправильно. Любовь расширяется. Чем больше детей, тем больше любви. Ты способен любить уже не только своего ребенка, но и любого другого.

— Почему же не идут этим путем?

С: Установка такая. Культура — это одно. Но здесь должен быть личный духовный опыт. Без личного духовного опыта, без личного благодатного посещения у человека вряд ли что-нибудь получиться. У него не сформируется внутри эти вот ценности. Меня Господь просветил Крещением. И поскольку о. Дмитрий сказал мне: «ходи в наш храм», я и ходила. С начала я, как и все, поначалу ничего не понимала, ничего не слышала. Мне было сначала ужасно тяжело. И было очень тяжело на службе стоять. Нет ничего тяжелея в жизни, чем Богу молиться. А позже, когда «Верую…», «Отче наш…» узнаешь, то уже ждешь этих моментов службы. Уже потом, постепенно-постепенно, когда начинаешь вживаться в эти слова и уже в тысячный раз открываешь Евангелие, и читаешь — уже сладость внутри. Но нужно до этого девятьсот девяносто девять раз открыть Евангелие, может быть с начала что-нибудь не понять, но на тысячный раз ты уже читаешь и ждешь этих слов. Это для тебя становится основным, хлебом твоей жизни. Иногда настолько трудна жизнь, что без помощи Божией, без благодати, невозможно прожить. Невозможно. Иначе человек превращается просто в животное. Если человек один раз поступился своей совестью, то приблизился к животному, если второй изменил своей совести — еще больше. И потом очень трудно становиться человеком. Мы ведь и стараемся стать людьми… поступать как хороший человек.

— То есть религиозная составляющая в том, чтобы стать человеком доминирует.

С.: Конечно.

—А как вы относитесь к карьере?

С: Карьера — это крест. Мы ведь не знаем замысла Господа о нас. Мы его дети, но поскольку мы непросвещенные (мы же не общаемся с Богом напрямую), мы только через какие-то обстоятельства, через детей что-то понимаем. Например, мы видим, что это не нужно, так как будет мешать воспитывать детей… А за детей Господь спросит. За карьеру не спросит, а за детей спросит…

Материал подготовила Мария Смолина.