В православной среде не стихают споры: «Какие сказки и в каком возрасте читать нашим детям? Можно ли отыскать что-то ценное в литературном наследии советской эпохи? Допустимо ли, чтобы насекомые и звери со страниц детских книг проповедовали о Боге?» Все эти вопросы мы задали протоиерею Александру Ильяшенко, настоятелю храма Всемилостивого Спаса бывшего Скорбященского монастыря, отцу двенадцати детей.
– В некоторых «детских» произведениях героями выступают различные домовые, лешие, вообще нечистая сила…
– Да такие произведения имеются и у Пушкина, и у Гоголя, и у Алексея Константиновича Толстого. Из зарубежных писателей можно назвать, например, Гофмана, а есть еще и замечательное, любимое мной, «Кентервильское привидение» Оскара Уайльда. Это произведение, во-первых, очень остроумно, а, во-вторых, призрак, что бы он не предпринимал, всё время оказывается посрамленным, он ничем не мог пронять этих прагматичных американцев. И кончается всё хорошо. Великодушие девушки Вирджинии (ее имя переводится, как чистая, непорочная), ее сострадание к этому несносному, невыносимому привидению совершают чудо: Господь его прощает. Мне кажется, это очень жизнеутверждающее и веселое произведение.
– Иногда смешные произведения вызывают разную реакцию. Так, многих верующих читателей смущает пушкинская «Сказка о попе и работнике его Балде».
– Смущать-то смущает, но что делать, если это соответствует действительности. В семье не без урода. Речь идет о присущем людям не только духовного склада, но и любым другим грехе скупости, жадности.
Но не исключено, что если бы Пушкин хорошенько подумал, то сам бы отказался от идеи этой сказки, потому что она наносит удар по целому сословию. Сам Тютчев говорил: «Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется». Тут же предугадать, какое отношение к духовенству возникает у читателя, было достаточно легко. От одного частного случая легко перейти к общему. Поэтому, возможно, в 1918 году Блок и написал:
Что нынче невеселый,
товарищ поп?
(Поэма «Двенадцать»).
Сразу после революции целенаправленно, по приказу сверху, стали уничтожать духовенство. Ведь нашлись же тогда люди, которые священников стали убивать просто так. Так что культура, как правило, неосознанно, но все-таки готовила почву к тому, что произошло в стране после 1917 года.
– Опять-таки, в этой сказке Пушкина появляются бесы…
– Они там смешные и бессильные. Балда их превосходит легко и уверенно, так же, как и герой «Ночи перед Рождеством» у Гоголя. Эти произведения как раз не создают какого-то негативного духовного заряда.
Вот если взять рассказ Гоголя «Ночь накануне Ивана Купалы», то это история действительно страшная. Там написано так, как оно есть. Хотя всё представлено в сказочном антураже, но это иллюстрация черных возможностей этой силы. Но как только человек одержим какой-то страстью, он оказывается подвержен разрушительному влиянию злых духов и сеет вокруг себя смерть и разрушение. Это рассказ очень страшный, он совсем не для детей, а для взрослых. Это пример того, что такое нечистая сила и как опасно с ней связываться.
– Еще одно наследие советской эпохи – статуэтки, мультфильмы, в которых положительными героями выступают черти и подобные им существа. Например «Чертенок № 13», домовёнок Кузька…
– Честно говоря, мне гораздо более страшной кажется появившаяся в последнее время «православная литература», такая, как, например, серия книг про червячка Игнатия. Как же можно насекомое, червяка называть монашеским именем? Представьте, что кто-нибудь подарит такую книгу священнику или монаху, носящему это имя?
– Но в сказках принято, например, обращаться к медведю, величая его «Михаилом Потаповичем». А ведь Михаил тоже христианское имя, архангельское.
– Во-первых, это давняя народная традиция. Во-вторых, Михаил Потапович - это обращение к действительно большому зверю, который вызывает у нас естественное почтение. А червячки-гельминты вызывают у Вас уважение?
Форма должна соответствовать содержанию. Если форма уродлива, то и о содержании говорить не приходится.
На мой взгляд, произведение, которое может одобрить Православная Церковь, должно соответствовать следующим критериям. На первое место я бы поставил его талантливость, а на второе – его назидательность. Потому что если оно назидательно, но бездарно, то никому оно не нужно, оно только отобьет вкус и вызовет реакцию отторжения. А если произведение талантливо, но безнравственно, то, конечно, нельзя давать его ребенку в руки.
Что касается опасностей, то мне кажется, что вот такие подмены Православия очень опасны. Какие-нибудь западные штучки с их волшебством и чародейством нам чужды и не оказывают сильного влияния на душу ребенка.
Не могу сказать, что я пристально слежу за этим процессом. Если говорить о нашумевшем Гарри Поттере, то, во-первых, эта серия просто раскручена, во-вторых, ее постоянная критика вызывает к ней какой-то нездоровый интерес. Наилучший ответ таким вещам – очень удачные Тани Гроттеры и иже с нею, то есть ирония, смех и сарказм.
Может и зря так вокруг этой сказки разгорелись такие страсти. Она написана для англичан и сюжет у нее типично английский: закрытое учебное заведение, конфликты учеников с учениками, преподавателями, соседними учебными заведениями и внешним миром.
Если не придавать излишнего значения фантастическому антуражу и непривычным для нас поворотам сюжета, то ребенок и не найдет там ничего опасного.
А главное, должна быть альтернатива, человек не должен останавливаться на чем-то одном. Надо развивать кругозор, чтобы сознавать себя культурным человеком и учиться анализировать то, что ты читаешь или смотришь, чтобы видеть и сильные и слабые стороны того или иного произведения.
– Допустимо ли, когда героями «православных сказок» становятся животные, птицы, насекомые, которые начинают говорить о Боге?
– Мне кажется, это самая страшная антирелигиозная и антицерковная пропаганда. Это как раз отобьет у детей охоту к чтению и к Православию.
Мне не хочется говорить о плохом. Стоит привести противоположные примеры того, как можно написать глубоко православную сказку. Такова, я считаю, замечательная детская сказка, созданная на основе румынского и молдавского эпоса, «Андриеш».
Пастушок Андриеш пасет овечек, любит их, но вдруг на его маленькое стадо налетает Черный Вихрь и уносит всех овечек. Андриеш отправляется на поиски потерянного стада, а если сказать чуть-чуть иными словами, пастырь отправляется на поиски своих погибающих овец. Ничего не говорится в лоб, но сама постановка вопроса показывает, что автор – глубокий христианин и глубоко понимает то, о чем пишет.
Андриеш проявляет и смекалку, и мужество, и силу, и ловкость, постоянно помогает тем, кто попал в трудную ситуацию. В книге звучит такой рефрен: «Много есть на свете горя, многим надо помогать».
В благодарность пастушку многие стремятся помочь и ему самому. Благодаря своей доброте, любви и постоянству, мужеству, благодаря помощи окружающих людей, он побеждает все силы, которые на самом деле гораздо могущественнее, чем он сам. Здесь нет ни слова о Христе, но есть настоящая глубокая проповедь христианства.
– Можете ли Вы привести еще подобные этой сказке примеры?
– Конечно, «Аленький цветочек». Есть еще замечательная история у Вильгельма Гауфа. У этого писателя очень интересная манера: он как бы рассказывает сказку в сказке. Одна из таких встроенных сказок называется «Холодное сердце» и повествует о простом мальчике Питере Мунке, который мечтал разбогатеть и в обмен на деньги отдал колдуну Михелю свое живое сердце, но тот вложил ему в грудь холодное каменное. Этот сюжет навеян библейскими словами «возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное» (Иез., 11,19).
С каменным сердцем Питер стал совершенно ужасным, жестоким и беспощадным человеком, а потом всё-таки осознал, что как ужасно жить бессердечным. И чтобы вернуть свое сердце, он отправился к Михелю и, воспользовавшись его глупостью и самодовольством, добился, чтобы тот «на время» вернул ему настоящее сердце. Когда же колдун потребовал свою добычу назад, Питер достал крестик и начал читать молитву. А великан Михель оказался против этого бессильным.
Таких чудных сказок, может, и не слишком много, но они есть, их надо только искать. Мне кажется, важно отбирать сказки не по авторскому или национальному, а по нравственному принципу. Мы в Свято-Тихоновском Православном Университете поставили перед собой такую цель и подготовили к изданию такой сборник. Книга должна выйти в университетском издательстве.
Отобрать лучшее
– Это будет первое подобное издание? Мы-то привыкли, что Университет выпускает серьезную научную, богословскую литературу.
– Это не менее важно, потому что подчас и сказки носят богословский характер, надо только чуть-чуть вникнуть в текст. Авторы этих сказок – глубокие богословы, настоящие хорошие христиане.
Во-вторых, очень важно, в каком обрамлении находится данное произведение. У Андерсена, например, много замечательных сказок, а есть и такие, которые вообще никакого отзвука в сердце не вызывают. Если читаешь все подряд, впечатление от одной-двух ярких, замечательных сказок просто смазывается.
Возьмите его сказку «Дикие лебеди» – в ней столь хорошо отразилась идея жертвенности. Главная героиня Эльза жертвует собой, чтобы спасти братьев. Она готова сгореть за них на костре. Или «Стойкий оловянный солдатик». В ней же нет никакого псевдобогословия, а попробуй ты в реальной жизни быть таким же стойким!
А вот знаменитую сказку «Огниво» мы, скорее всего, в такой сборник не включим. Потому что ничего назидательного и поучительного в этой истории нет. Солдатик раздобыл богатство, прикончил потенциальных тещу и тестя и женился на принцессе.
«Снежная королева» – это же просто шедевр. Потрясающая сказка. Очень глубокая, она, конечно же, входит в наш сборник.
– А что-то малоизвестное, редкое?
– Сравнительно недавно была переведена сказка Оскара Уайльда, которая раньше мне не встречалась. Называется она «Молодой король».
Сюжет сказки таков. Дочь короля родила сына от архитектора, работавшего при дворе, и вскоре архитектор и принцесса при загадочных обстоятельствах исчезли. Больше никто их никогда не видел, ребенка же отвезли на воспитание пастуху.
Когда старому королю настало время умирать, он вспомнил о единственном наследнике и его вернули во дворец.
Юноша готовится к коронации, но накануне ее ему один за другим снятся три сна, в этих снах он видит, какой ценой достаются те драгоценности и роскошная одежда, в которую он должен быть облачен, когда он станет королем: сколько лишений, сколько крови они стоят. Сколько людей погибло, чтобы достать эти сокровища. Тогда он облачается в пастушескую куртку и отправляется на коронацию. Все в ужасе, возмущены, даже хотят его убить. Епископ отказывается его венчать на царство, но Тот, Кто выше епископа, видя честность и чистоту души этого юноши, чудесным образом являет Свою милость, и он становится королем.
– Кому пришла идея такого сборника и почему Вы решили его издать?
– Во-первых, не хватает подобной литературы, во-вторых, я подчеркиваю идею – наше ноу-хау именно в принципе составления этого сборника. Сказки-то все известные, а уж специалистам – тем более. Но если их собрать в одном томе, впечатление от них будет гораздо сильнее.
В основном это зарубежные и несколько русских литературных сказок. Народные сказки – это совсем другое. Нужно еще в этом направлении работать, может быть удастся подготовить еще какой-то сборник.
Очень важно, каким будет иллюстративный ряд. Необходимо, чтобы картинки отражали настроение и цель, идею сказочного произведения: чтобы они были добрыми, содержательными, чтобы ребенок мог на них остановить свой взгляд, задуматься. Да и просто, чтобы они украшали нашу книжку. Нужно, чтобы сборник был проиллюстрирован одной рукой, с единой точки зрения.
– В сборник войдут только классические сказки? Ничего современного?
– Видите ли, нам почему-то постоянно хочется чего-то «нового», «современного». В нашу голову прочно внедрена мысль о преимуществах прогресса и постоянного развития. «Завтра будет лучше, чем сегодня, а вчера было хуже, чем сегодня». Это глубочайшее заблуждение. Эта идея справедлива в отношении техники – тут, конечно, прогресс совершенно сногсшибательный, но что касается духовной культуры, тут совершенно всё не так.
В русских же летописях писали: «Отцы, которые жили раньше нас и были лучше, поступали так-то и так-то».
Нельзя забывать о том, что было раньше. Это же такая замечательная возможность – учиться на примерах действительно выдающихся людей. Их проблемы для них были столь же трудны, как нам – наши. Но они были подготовлены к решению этих проблем лучше, чем мы, потому они опирались на нравственные достижения своих предков, учились у тех, кто жил до них, и поэтому могли успешно двигаться вперед. А у нас полное забвение достижений наших великих предков, поэтому мы оказываемся совершенно не готовы к решению элементарных задач.
Когда у власти стояли отличники – все хорошо. А когда правят троечники – все плохо.
– Значит, в детском чтении упор надо делать на то, что проверено временем?
– Конечно. Это воспитывает и вкус, дает критерии, на что можно ориентироваться. Я бы сказал, что прогресс – это достигнутые вершины. Если ты опираешься на эти вершины, ты можешь сохранять ту же высоту. А если ты ими пренебрегаешь – тогда ты обрекаешь себя на то, что ты просто ползешь по полу.
