Святая преподобномученица Мария (Иконописец Ольга Полухина)
В конце прошлой недели в Культурном центре «Покровские ворота» прошла встреча с французской писательницей Доминик Десанти, представившей свою книгу «Встречи с матерью Марией (Скобцевой). Неверующая о верующей». Госпожа Десанти прекрасно говорит по-русски: внучка русского эмигранта, родившаяся в 1928 году в Москве, она знала мать Марию лично.
-- Когда я писала свою книгу, мать Мария еще не была канонизирована, а я называла ее «моя святая». И когда ее канонизировали (преподобномученицу Марию (Скобцову) к лику святых причислила Константинопольская Православная Церковь 1 мая 2004 года - прим. ред.), мне позвонили из Франции и сказали: «Теперь мать Мария не только твоя святая, но и для всех святая». Моя книга -- не роман и не исследование. Это попытка понять «мою святую».
Впервые я встретила мать Марию в 1935 году в Париже. Мне было 15 лет и меня привезли на собрание молодежи, где были христиане, марксисты, троцкисты и коммунисты. Каждый должен был представиться, сказать о своем происхождении, роде занятий и взглядах. И вот вошла дама в черном: в одной руке четки, в другой -- папироса. Наши взгляды встретились, она ничего не сказала, не улыбнулась, но я почувствовала, что ее взгляд полностью принимал меня. Этот взгляд не передал мне веру, но он как бы сказал: я существую, я должна жить и быть живой.
Святые мученики Илья Фондаминский, мать Мария (Скобцова), священник Димитрий Клепинин и Георгий Скобцов (Иконописец Мария А. Струве)
Результатом встречи с матерью Марией стало то, что на следующий день я пошла с ней на рынок -- ее утро начиналось с похода за продуктами для посетителей приюта русских эмигрантов на рю Лурмель 15. Там собирались не только эмигранты, но и просто бездомные, голодные, проститутки. Я смотрела на нее, на то, как она разговаривает с людьми. Именно «как», а не «что» она говорит -- меня больше всего в ней поражало. Она умела пробудить в человеке усилие так, что он совершенно не чувствовал себя принужденным. Наоборот, мать Мария открывала в человеке то доброе, чего он сам в себе не подозревал, подхватывала самый простой добрый жест, поступок. И никогда ее тележка с продуктами не оставалась пустой.
Во время немецкой оккупации, в 1941 году, мать Мария ходила к католическим священникам с просьбой дать справку о крещении для евреев, которых это спасало от смерти. Кто-то отказывался, ссылаясь на каноны, кто-то такие справки выдавал. Конечно, для священника это могло окончиться плохо. Как и закончилось для отца Дмитрия Клепинина, православного священника храма при Центре духовной и материальной помощи, основанного матерью Марией -- концлагерем и смертью. Как-то он ходатайствовал перед немцами за очередного еврея и услышал: «Как вы, христианский священник, помогаете жидам?». Отец Дмитрий показал на свой священнический крест и спросил: «А этого жида вы знаете?».
Почему я, неверующая, пишу о святой, «моей святой»? Я далека от богословского понятия святости. Но я никогда не встречала такого человека. Никогда я не видела, чтобы кто-либо еще был так открыт всякому другому человеку, абсолютно всякому: бомжу, проститутке, банкиру, лавочнику. Она говорила: «Очень трудно отдать тому, кто нуждается час своей жизни, когда он хочет всю жизнь. Но как же трудно отдать каждому всю свою жизнь».
Мать Мария вовсе не была социалисткой. Источник ее любви к человеку был в вере в Боге, она верила, что в человеке есть сила перемениться -- с помощью Бога. Я благодарна матери Марии за то, что она не только говорила о своем христианстве, но и думала, что каждый человек имеет право быть собой. Она показывала, что нужно защищать свои глубинные убеждения. И я защищала свои убеждения, которые она бы не приняла. Но что вообще такое -- человеческие убеждения? Это довольно трудно определить. Я не верю в политические партии, к вере в Бога я не пришла, хотя очень люблю мать Марию и многих священников, например, отца Льва Жилле. Но я верю в добро, я хотела бы, чтобы люди были добрее друг к другу, а в том, что человек может быть по-настоящему добр, может любить другого до степени отдания своей жизни -- я убедилась, узнав мать Марию.
Святые мученики мать Мария (Скобцова), Георгий Скобцов, Илья Фондаминский и священник Димитрий Клепинин (Иконописец Иванка Димид)
По поводу ее кончины нет однозначной версии. Но одна из них -- смерть в газовой камере вместо другого человека -- это совершенно ее поступок, хотя я и не знаю, как было на самом деле.
Сейчас мать Марию во Франции знают не только верующие (во многих храмах Франции есть ее работы: вышивки, облачения, которые она вышивала), но и в университетских кругах, конечно, больше через ее литературное творчество, через Серебряный век русской поэзии, а также как участника французского Сопротивления. Но все же пока таких людей немного. И я бы очень хотела, чтобы о матери Марии узнали и светские люди -- такие, как я.
