Красноярский миссионерский центр и епархиальный миссионерский отдел ежегодно проводят поездки по Сибири, по глухим поселкам где «не ступала нога священника».
Основной целью поездки было крещение местных жителей, которые хотят принять крещение. В июле этого года в миссионерской поездке по Енисею приняла участие Елена Викторовна ТРОСТНИКОВА, филолог, руководитель благотворительного фонда «Человек и его вера». Мы публикуем фрагменты записей и фотографии из ее путевого дневника:
За три недели миссионеры проехали шестьсот километров по Енисею, стартовав от пос.Ярцева Енисейского района Красноярского края, посетили десять населенных пунктов, отслужили пять литургий (там, где для этого были хоть какие-то условия), крестили 120 человек… Это цифры. Шли, прежде всего, чтобы предложить людям: «Кто хочет стать Христовым -- креститесь». Раздавали вещи бедным семьям, прежде всего многодетным. Вещи выбирали такие, чтобы не унизить людей: не только новые, но и с ценниками.
Катер и груз куплены на пожертвования благотворителей. Возглавляет миссию начальник миссионерского отдела Красноярской епархии иеромонах Даниил (Назаров), второй священник – настоятель храма в поселке Ярцево и миссионер Енисейского благочиния священник Сергий Лукашенко. Управляет катером капитан Евгений, а помогаем им всем мы, трое мирян – Кирилл, Людмила и Елена: все втроем мы делим пономарские функции, но Кирилл прежде всего матрос, а мы с Людмилой готовим, а во время богослужений - поем.
Добраться в отдаленные поселки можно только по воде или на вертолете. Миссионерские поездки проводят с 1997 года, сначала на армейских плотах, потом на катерах «Амур». В этом году старенький катере «КС», принял на борт 6 человек команды, и груз. А зимовал катер у храма Благовещения в Ярцево.
Катер на воде. Видно, что больше шестерых человек здесь не поместится, да не очень понятно, как помещаемся и мы. Выручает палатка да то, что наш привычный ко всему капитан ухитряется спать в рубке…
Пос.Ярцево. Место под названием «Архиерейский дом». Когда-то, по пути в ссылку, здесь останавливался святитель Лука (Войно-Ясенецкий)… Увы, осталось, только название. Дом раскатан местными жителями. Бревна его послужили для постройки вот этого сарая
Единственный после Ярцева храм на нашем пути -- в поселке Бор. Храм, а точнее молитвенный дом, здесь уже несколько лет есть, а священника нет, но порой сюда, так как есть аэродром, прилетают монахи Туруханского монастыря, а то и архиепископ Красноярский Антоний.
Последняя до нас литургия была отслужена на Благовещенье; мы оказались здесь на Троицкой неделе. Небольшая звонница, колокола на которой висят без языков. Отец Сергий не растерялся, тут же подобрал камушек и стал радостно вызванивать…
В такой поездке оценишь счастье служить Литургию – в храме, да еще таком, где есть облачения и богослужебные книги! До этого в поселке Зотино и дальше по пути мы служили чаще всего в клубах… Здесь с нами был даже небольшой хор прихожан.
После двух больших поселков, с населением более тысячи мы попадаем в совсем маленькую деревню Сумароково. Здесь живет всего 33 человека. На высоком берегу, на лавочке возле обелиска -- памятника воинам Отечественной, сидят жители и смотрят на Енисей и на наш катер.
Деревня Сумароково. Здесь нет магазина, не работает почта, Местные жители пекут хлеб сами, по домам. Глава администрации ведет нас в контору, где предстоит совершать богослужение. Вид у конторы совсем нежилой, а на стене красное знамя: «Под знаменем марксизма-ленинизма вперед, к победе коммунизма!» Не нам менять тут порядки… Назначаем назавтра время для крещения, показываем наше объявление… Напоследок отец Сергий вдруг спрашивает: «А вы знаете, что Спаситель пришел в мир?» И мы слышим обескураживающий ответ: «Нет, мы ничего этого не знаем». Батюшка с любовью, в немногих словах объясняет историю и суть нашего спасения… Назавтра мы с волнением ждем в конторе. Обычно люди начинают сходиться за полчаса до объявленного времени, но вот уже остается 15, 10 минут, а тут не души… Но оказалось, что все -- они тоже ведь робели! -- собрались сперва где-то еще, чтобы прийти сразу вместе. Пожилой человек пришел крестить внука. Спрашивает: «А старым можно креститься?» В Зотино мы радовались, когда крестилась семидесятилетняя «баба Пана» — Параскева. А Ивану Павловичу – 73 года. Слава Богу! В Сумароково крестилось 9 человек – без малого треть жителей. А кроме них, еще трое причастились.
После пос. Бор кончился участок Енисея, обозначенный в лоции. Мы шли отчасти наугад и точно не знали, мимо каких поселков проплываем (многих поселков, которые обозначенных на карте уже не существует). Увидев на высоком бережку несколько домов, мы вышли узнать, что это за поселение. Оказалось, что это не деревня, а «обстановочный пост», он нужен, чтобы следить за бакенами и другими речными знаками на Енисее. Здесь несут вахту три человека: начальник и два рабочих. К начальнику нас и повел один из них, Борис, узнать дорогу.
Каждый день путешествия мы начинали с молитв свт.Николаю – покровителю путешествующих – и святителю Иннокентию Иркутскому – миссионеру Сибири.. И вот на напоследок начальник обстановочного поста, Геннадий, спросил, не поможем ли мы ему разобраться: у него есть старинная икона, а он не знает, что за святые на ней изображены. Высоко в углу над одной из кроватей висела икона, которую, естественно, было невозможно толком разглядеть. Батюшка посмотрел… «Один -- святитель Николай... а другой... не может быть, но похоже на святителя Иннокентия... Но я не могу прочитать...» Геннадий предложил снять икону. Она была потрескавшаяся, лики достаточно повреждены, но взгляд второго святителя был совершенно тот же, что на иконе с частицей мощей, висящей у нас в каюте. И едва различимые буквы рядом явно складывались в слова «Иннокентий Иркутский».
Никто из нас никогда не видел такого сочетания святых на одной иконе! Уже это мы ощутили как явное чудо Божие. И тут Борис, к которому мы обратились первым, робко спросил: -- А покреститься нельзя? Я тут был в Бору за день до того, как вы там крестить собирались, но уже уезжал. Ну как тут было отказать в просьбе, когда нас в этот пункт в этот час, в день Всех святых, явно привели наши святители-покровители? Обрадованные Геннадий и Борис уговорили креститься и второго рабочего – эвенка Олега. А сам Геннадий стал крестным. «Я вам теперь буду отец! Будете меня слушаться!» -- сказал он. Так молитвами двух святителей (без их молитвы мы бы не «ошиблись» и не вышли на этот берег) приняли участие в святом Крещении все обитатели Обстановочного поста -- и породнились.
… До чего они разные, все места на нашем пути! Сумароково, несмотря на радость от того, что люди крестились, оставило грусть вымирания, оскудения… А вот поселок Бахта сразу, с первых шагов полюбился. На улицах -- то коровы, то козы, то кони… У клуба молодежь, весело общается. Всюду детишки…Познакомились с администратором поселка, Владимиром Юрьевичем; молодой еще человек, он произвёл впечатление «отца родного»: спокойная забота о поселке, вера в будущее, заинтересованность. Он повел нас в музей, расположенный пока в помещении школы и основанный с участием писателя Михаила Тарковского… Внук поэта, племянник режиссера, Тарковский уже лет 20 живет в Сибири… Но с ним самим мы повстречались лишь на обратном пути.
Почти весь наш путь пролегал по Туруханскому району. Нас с самого начала озадачил его флаг-- песец или пес? Решили, что песец (ну ведь не соболь же!). Однако Владимир Юрьевич сказал, что по их разысканиям -- это собака… Почему у нее хвост не колечком, как у ездовой или охотничьей лайки — понять никто не может. Справки по интернету показали, что все-таки – песец.
В молодой, растущей Бахте и служить нам привелось не в клубе, а в детском садике. Летом в детский сад ходят всего две малышки, они пробыли с нами всю службу и причастились. А всего, в Бахте крестилось 12 человек, в том числе и двое детей Владимира Юрьевича.
А после всего — раздача вещей. Здесь, в Бахте, их брали охотно, выше по течению — еще стеснялись, говорили, что не нуждаются и справляются сами… Почти все нуждающиеся по национальности — кеты (по-старинному «енисейские остяки»): малочисленный народ, в мире их не более тысячи человек.
От материальной культуры кетов, охотников и рыболовов, осталось очень мало. Но кое-где еще используются изящные и юркие лодки-долбленки под названием «ветки» порой к ним приделывают и моторы. Мы не встретили «рабочих» веток, а вот старую, брошенную нашли на берегу.
В маленькой деревне Канготово (с ударением на первом слоге) первым нам встретился эвенк Илья. Он сразу заявил, что некрещен, и батюшка попытался проповедовать ему Евангелие. Сказал и о конце мира, когда явится тезоименитый ему пророк Илия. «Я лучше подожду, когда Илья придет», -- сказал скептик-эвенк.
В Сургутихе 150 человек жителей, и из коренного населения больше селькупов, чем кетов. У домов много собачьих нарт. Жизнь тоже кипит: в вечер нашего приезда были и волейбольный матч, и «Поле чудес» в клубе. Администратор, Сергей Николаевич Попов, уже тридцать лет на этом посту. И с полным правом, с верой и заботой о родной Сургутихе, он поступил «по-князьвладимирски»: крестился с домом своим (жена, сын, невестка, шестимесячный внук) и «с народом своим» -- убедил прийти на крещение многих односельчан. В три приема в Сургутихе было окрещено 42 человека…
Кроме маленьких деревенек, почти нигде не удается уложиться с крещением за один раз: непременно кто-то опоздает, кто-то позже соберется, кто-то сперва сомневается, а потом надумает…
К концу нашего пути на север нас обступила тьма… Комары свирепели до невыносимости. Ночью разыгралась буря, молнии сверкали, и громыхало до 4 часов утра, во мгле… Предпоследний поселок поразил каким-то духовным запустением. Здесь на крещение не пришел никто, а исповедалась и причастилась только одна богобоязненная женщина, у которой мы потом освятили дом.
Последняя деревня на пути -- Бакланиха. Полсотни человек. Мы уже знали, что здесь полгода нет электричества: сгорел дизель. Магазина нет. Нет ничего. Клуб поразил нас — мы вошли сюда как в пещеру (света-то нет!). Заведующая с отчаянием набросилась на нас: «Вот вы миссионеры, а у нас даже света нет! Сделайте хоть что-то! Вы должны! И… дайте нам хоть что-нибудь от комаров! Мы тут погибаем!». «У нас тут все труженики и мученики», -- сказала она о своих односельчанах. Много лет Валентина Евгеньевна собирает все сведения о культуре и быте кетов, фотографиями увешаны все стены клуба…С остатками нашего «гуманитарного груза» и с пакетом средств от комаров, скопившихся за последние годы миссий, мы идем в клуб на крещение…
Годовой давности сообщение о Бакланихе из интернета: «На сегодняшний день в поселке проживает около пятидесяти человек. …Жители пишут, что администрация района, ссылаясь на распоряжение администрации края о ликвидации или укрупнении населенных пунктов, где численность населения не превышает ста человек, настаивает на их переселении. В поселке разрушилась школа, нет магазина и других элементов инфраструктуры, неисправна дизельная подстанция. Содержание поселка обходится району очень дорого. Добраться туда можно только на снегоходах или вертолетах. Жители поселка на общем собрании заявили о своем нежелании покидать родные места и считают, что переселение негативно скажется на численности представителей кетов» Люди пришли озлобленные, пришли не креститься, а спорить… да просто -- выговориться. За этот год озлобление и разруха дошли до предела… Но… нигде так не шла молитва. «Они были как овцы без пастыря», -- вспоминались слова. Жалость и сочувствие к этим людям, брошенным «на измор», доходила до слез. И молились мы со слезами на глазах. Крестилось четверо.
А потом мы раздали последние вещи (противокомарные мази мы раздали еще в самом начале, и их брали все). И как радостно прошла эта раздача! Брали с охотой и благодарно, никто не завидовал, и все радовались, когда вещь кому-то подходила. Тут уже стало светло и весело в этом похожем на пещеру темном клубе…
Михаил Тарковский
На обратном пути мы вновь ненадолго посетили полюбившуюся Бахту, и уж тогда-то Бог свел нас с писателем Михаилом Тарковским, которого мы все полюбили. Полтора часа общения, но какого драгоценного! С первых и до последних минут мы говорили о главном: о смысле жизни, о вере, о судьбах Церкви, об ответственности творчества. И расстались с трудом, но с радостью о состоявшейся встрече.
Порой, когда мы на обратном пути причаливали к поселку, где уже побывали, с берега к нам спускались люди с просьбой креститься. «Вы меня не помните? -- обратилась женщина в Канготово. — Я тут тоже хочу креститься. Я поняла, что все мы под Богом ходим». И — привела еще троих. Один из них поразил батюшку вопросом: «А почему это было: я шел с горы к катеру, а трудно было, как будто в гору?» А в Верхнеимбатске бабушка привела мальчика, мать и братья-сестры которого крестились в Сургутихе (он один был у нее в гостях). Алеша стал последним из тех, кого окрестили миссионеры, 120-м.
И вот наконец мы снова в Ярцево. Трудный путь за спиной, все еще в походном виде. Слава Богу! Миссия -- выполнима!
