Часто говорят, что мы мало знаем наших новомучеников, которые, на самом деле, так нам близки: жили в наших же с вами городах, да и не так давно. Но для молодежи это, положа руку на сердце, - «история». Редко встретишь человека, который сам пережил гонения 1920-х годов. Но бывает, что и встретишь... Необыкновенный человек
Все меньше вокруг нас живых следов старой, дореволюционной России. Для кого-то общение со старшим поколением - возможность набраться опыта, интеллектуального, духовного. Для иных это часть профессионального труда, как для историков, для журналистов.
Мне посчастливилось три года назад познакомиться со старейшей жительницей города Петровска Саратовской области[1] Клавдией Ивановной Кузнецовой, урожденной Казанцевой.
В квартире Клавдии Ивановны в самом центре Петровска уютно. Сама хозяйка необыкновенно деликатна во всем: и в движениях, и в речи. Не похожа на старушек деревенского, так сказать, типа, которых часто можно встретиться в маленьких городках. А родилась Клавдия Ивановна в августе 1912 г. в семье священника Иоанна Казанцева.
В далеком 1904 г. отец Иоанн перебрался из Баку в Петровск, прослужив на Кавказе совсем недолго, но успев там отстроить приходскую школу и развить активную пастырскую деятельность. Епископ Гермоген (Долганов), впоследствии священномученик, сохранявший связи с Грузинским экзархатом после того, как прослужил там семь лет в должности инспектора, а потом ректора тифлисской семинарии, пригласил священника к себе в епархию. Очевидно, знакомы они были и до архиерейской хиротонии Гермогена. Оба они знали и отца Иоанна Восторгова, известного на всю Россию проповедника, ненавистного революционером за свои консервативные, «черносотенные» взгляды.
В конце нашей первой встречи, в 2005 г., Клавдия Ивановна показала мне уже современную брошюру об о. Восторгове и сказала: «Вот, в 1990-е гг. ко мне попала эта книжечка. У отца (священника Казанцева. - А.М.) когда-то в шкафу стояли его проповеди. Но всё, вместе с иконами, картинами и другими книгами отца сожгла моя сестра, когда меня в 1937 г. забрали к НКВД как "дочь попа". А ведь это священник Восторгов. Он меня крестил». Выяснилось, что Таинство Крещения над Клавдией Ивановной в сентябре 1912 г. совершал отец Иоанн Восторгов. Действительно, есть документальные подтверждения, что как раз в то время он приезжал в Саратовскую епархию и даже выступал с лекцией об отношении христианства к социализму...
Епископ Гермоген и протоиерей Иоанна Восторгов погибли от рук большевиков в 1918 г.: владыка был потоплен в своей епархии, в реке Тобол, а московский пастырь расстрелян в столице. Их знакомый священник Иоанн Казанцев тоже нес свой исповеднический крест и умер два года спустя. В революционные годы, как сообщает его дочь, он вел диспуты с атеистами и сомневающимися. С самого начала служения в Петровске он строил новое здание Никольской церкви, доделать которое так и не успел.
В 1919 г. представители новой власти постоянно требовали от священника Казанцева отдать безвозмездно строительные материалы, имевшиеся у прихода. Сложно приходилось пастырю, желавшему и в невыносимых для служителя Церкви новых условиях завершить начатое великое дело. Однажды пришли забирать леса. «Я не могу отдать их, это собственность прихожан: как они решат, так и должно быть», - отвечал о. Иоанн. Прихожане отвечали отказом, а «контрреволюционные» обвинения пали на священника. Находясь в состоянии нервного истощения, Иоанн Порфирьевич Казанцев заболел тифом и 19 марта 1920 г. скончался, проболев всего несколько дней.
Дочь священника хорошо помнит тот страшный год: прибегает сестренка Нюра, сообщившая о смерти отца, Клавдия от неожиданности разбивает любимую отцовскую чашку, вскоре всю семью сажают на сани, везут на кладбище. Когда мать и сестры возвратились домой, обнаружили, что всё имущество, включая одежду, украдено. Не выдержав всех этих переживаний, умирает и матушка Клавдия Ивановна (мать и дочь звали одинаково) Архангельская-Казанцева, имевшая в свои 40 лет 23-летний педагогический стаж.
Совсем маленькой еще тогда Клавдии пришлось пережить потерю обоих родителей. Но еще с детства она была крепка духом. Немного повзрослев, она почувствовала в себе музыкальный талант, полученный по наследству от отца (священник Иоанн Казанцев любил музыку, много играл, сочинял и пел: два вальса, принадлежавшие ему, Клавдия Ивановна до сих пор помнит и играет на рояле). Вместе с сестрой она стала петь в хоре Петропавловского собора г. Петровска, вновь открытом в 1920-е гг. на некоторое время обновленцами.
Участвовала Клавдия Ивановна в конце 1920-х - 1930-х гг. и в светских коллективах Петровска: пела в хоре знаменитого П.М. Милославова, который подарил ей сборник своих песен, а также играла в оркестре С.Н. Кнушевицкого, столетний юбилей которого ныне широко празднует музыкальная Россия.
Жалования, полученного в церковном хоре, не хватало: там платили натурой (мукой), к тому же вскоре Петропавловский собор окончательно закрыли и разрушили. Видела также Клавдия Ивановна своими глазами и взрыв в 1931 г. новой Никольской церкви, так и не достроенной некогда до конца ее отцом, и снос красивейшего кладбищенского храма, по своей уникальной облицовке голубого и розового цветов не имевшего аналогов в Петровске.
Большую часть своей долгой, трудной жизни Клавдия Ивановна проработала учительницей пения. Всегда любила детей, умела организовать хор из наиболее талантливых школьников, который под ее руководством побеждал в различных конкурсах. Видимо, люди всегда тянулись к Клавдии Ивановне. Привлекала доброта и крепость духа, не утраченная ею и сейчас, в 95 лет. Видимо, священномученик Иоанн Восторгов возносит за нее свои молитвы к Господу в обителях горних.
[1] Город иногда называют «старшим братом» Петербурга, ибо основан он императором Петром I на 5 лет ранее северной столицы.
Епископ Гермоген и протоиерей Иоанна Восторгов погибли от рук большевиков в 1918 г.: владыка был потоплен в своей епархии, в реке Тобол, а московский пастырь расстрелян в столице. Их знакомый священник Иоанн Казанцев тоже нес свой исповеднический крест и умер два года спустя. В революционные годы, как сообщает его дочь, он вел диспуты с атеистами и сомневающимися. С самого начала служения в Петровске он строил новое здание Никольской церкви, доделать которое так и не успел.
