Сегодня исполняется 80 лет режиссеру Виталию МЕЛЬНИКОВУ. Жанр его фильмов на редкость разнообразен – экранизация классики, комедии, мелодрамы. После перестройки он снял несколько фильмов о русской истории. Причем не о выдающихся государственных деятелях, а о людях, не очень приспособленных к политике – сыне Петра I царевиче Алексее, императоре Павле. Почему его привлекают именно эти исторические фигуры? С этого мы и начали разговор.
Виталий Вячеславович МЕЛЬНИКОВ родился 1 мая 1928 года на Дальнем Востоке. Отца расстреляли в 1937 году, после этого мать с сыном переехала в Сибирь. В 1952 году окончил ВГИК. С тех пор живет в Санкт-Петербурге. Первый фильм – «Начальник Чукотки» снял в 1966 году.
-- Виталий Вячеславович, вы сознательно снимаете исторические фильмы про «маленьких» государственных людей? Теоретически мог бы главным героем вашего фильма стать Петр I или другой крупный государственный деятель? -- Нет. Герои моих исторических фильмов интересны мне как раз потому, что они вынуждены были заниматься не очень чистым делом – политикой. Именно вынуждены – душа у них к этому не лежала. То есть меня интересует человек в его противоречии с государственными интересами. Не только политик. На мой взгляд, интересы любого обывателя отличны от государственных. Например, власть заинтересована, чтобы писатель или режиссер отразил в своем произведении определенную политическую позицию, а у художника совсем другие творческие задачи, чаще вообще не имеющие отношения к политике. В советское время мы все с этим сталкивались. Поэтому, кстати, я так поздно стал снимать историческое кино, хотя давно мечтал снять серию фильмов, связанных с российской историей. Но мне это тут же запретили – в то время боялись разных аллюзий, сопоставлений, неприятных сравнений. Так что вернулся я к этому уже в перестройку – тогда появилась возможность свободно снимать, смотреть на российскую историю без шор, а главное – на наших глазах творилась история. Проблемы отношений власти и человека, государства и человека, ответственности человека перед обществом стали острейшими. И я задумал трилогию, в основе которой - становление российской государственности, то есть XVIII век. Но денег на кино в стране тогда не было, и съемка трилогии растянулась на 10 лет. Причем начал я со второй части – «Царской охоты», потом снял первую – «Царевича Алексея», и в 2003 году закончил трилогию «Бедным, бедным Павлом». Параллельно снимал современные малобюджетные фильмы, но главным для меня в эти годы была работа над трилогией.
-- А почему начали с «Царской охоты»? Которая, на мой взгляд, выпадает из этого ряда – она о самозванстве, а не о политическом деятеле поневоле. -- Вы неправы, этот фильм не только о лжекняжне Таракановой, но и о Екатерине II. И Екатерина, несмотря на свое могущество, чувствует и неправильность собственного властвования, и шаткость своего положения. Так что «Царская охота» никуда не «выпадает», она о том же, о чем вся трилогия. А трилогия - история не государства, а людей. История постоянного нравственного взросления человека и человечества.
А начал я со второй части, с «Царской охоты», потому что раньше появилась финансовая возможность – всю итальянскую часть картины профинансировали итальянцы. Тогда же все упиралось в деньги. Правда, не бывает худа без добра. У музеев с финансированием в те годы было еще хуже, и они сдавали свои замечательные помещения в аренду нам, киношникам. И многие сцены своих фильмов я снял в подлинных интерьерах. Сегодня это почти невозможно. А тогда из-за нищеты музейщиков рождалась для кино такая потрясающая возможность! Думаю, что во многом благодаря этим интерьерам актерам легче было вжиться в эпоху – это очень сложная задача и для них, и для режиссера.
Сейчас я уже отредактировал все три картины и сложил в один шестисерийный фильм, который называется «Империя. Начало». Там уже все по порядку – начинается с «Царевича Алексея», заканчивается «Бедным, бедным Павлом».
-- «Бедный, бедный Павел» и «Царевич Алексей» сняты по мотивам произведений Мережковского. Вы считаете это надежным историческим источником? -- Знаю, что многие относятся к Мережковскому скептически. Я тоже отношусь к нему сдержанно, его религиозные увлечения мне совершенно неинтересны, но историю, быт он знал хорошо. И, что очень важно, он искусно стилизовал архаический язык. Что касается исторической надежности, то в художественном фильме о XVIII веке без домысла не обойтись. Важен такт и мера. Но это не значит, что я пренебрегаю историей, фактами. Я переворошил гору исторической литературы, документов, работая над исторической трилогией. История Павла, его гибели тщательно скрывалась. Лев Николаевич Толстой очень интересовался Павлом, собирался что-то писать, но его не пустили в архивы. И не только его. Только во времена Первой Государственной думы появилась возможность приоткрыть завесу, более-менее правдиво узнать про личность Павла. И пьеса Мережковского была первой и одной из самых удачных попыток. А для «Царевича Алексея» я также использовал статьи Пушкина о петровской эпохе. Он писал о людях, и в первую очередь о Петре. Удивительно, но и жестко, очень жестко.
-- Судя по фильму «Царевич Алексей», вы критически относитесь к Петру I? А обычно петербуржцы относятся к его личности трепетно, болезненно реагируют на критику. -- Признаться, не замечал такого. У нас трепетно болеют только за «Зенит». А что касается Петра, то любой тиран – фигура неоднозначная. Сколько ни оправдывай жестокость Петра (Грозного, Сталина – кого угодно) исторической необходимостью, существуют нравственные оценки, и от них никуда не деться. Я живу в Петербурге с 1952 года, поэтому считаю себя петербуржцем, очень люблю этот город. Надеюсь, в «Царевиче Алексее» мне удалось показать неоднозначность фигуры Петра. Но изначально я такой оценочной задачи не ставил – меня интересовал человек, просто человек в трагических, драматических обстоятельствах.
Кадр из фильма: «Агитбригада "Бей врага!"» (2007). В годы войны бригада артистов с кинопередвижкой на борту плывет по сибирской реке, на берегах которой обитают спецпереселенцы со всего Советского Союза. Агитбригада "Бей врага!" останавливается в каждом поселке, дает концерты и крутит кино.
-- Наверное, поэтому вы дважды экранизировали пьесы Вампилова? -- Вампилов мне близок, потому что я сибиряк, и жизнь маленьких сибирских городов – это и моя жизнь. Кроме того, если вы помните 70-е годы, можете представить себе, что пьесы Вампилова на фоне процветавшей тогда картонной драматургии были настоящим чудом. Появились правдивые пьесы о жизни, герои заговорили человеческим языком. И еще я сразу почувствовал, что эти пьесы для экрана подходят даже больше, чем для театра. В них главное – не сюжет, а движение души, движение чувств. Когда Вампилова ставят в театре, пропадает его грустная ирония. И не по вине режиссеров или актеров. Чтобы зритель уловил рождение мысли, все оттенки чувств, сомнений, он должен видеть глаза исполнителей. А это возможно только на экране.
Но тогда не приветствовалось серьезное правдивое кино, и «Отпуск в сентябре» восемь лет не показывали по телевизору, а только на закрытых показах – в Доме кино. Правда, судьба первой картины по Вампилову - «Старшего сына» - была на редкость удачной, и именно этот успех дал мне возможность снять «Утиную охоту». Причем помогли мне телевизионные чиновники. Тогда в стране шла очередная антиалкогольная кампания, вот они и заявили фильм как антиалкогольный! На какие только уловки ни приходилось идти тогда, чтобы экранизировать великую пьесу!
-- А пьесы Гоголя тоже больше подходят для кино? -- Гоголь разный. В «Женитьбе» он и лукавый, и грустный, полный иронии. Там, на мой взгляд, тоже главное – не сюжет, а история постоянного человеческого одиночества, стремления к единению. Это пьеса про всех нас. Мы, люди, такие: с одной стороны, тянемся к ближнему, а с другой стороны - одиночки. И все время маемся от этого противоречия.
-- «Семь невест ефрейтора Збруева», «Выйти замуж за капитана» - милые фильмы, но легкие. Вам интересно пробовать себя в разных жанрах? -- Я думаю, что каждый режиссер всю жизнь снимает один фильм (как и писатель пишет одну книгу). По-разному, в разных условиях, но один. Никаких формальных жанровых задач я перед собой не ставлю. Когда режиссер заранее планирует снять, например, комедию, чаще всего комедии не очень получаются. Я пытаюсь просто рассказывать в кино о человеке. И разве «Семь невест ефрейтора Збруева» не о том же? Тогда об одиночестве и о любви. Только сказка «Выйти замуж за капитана» получилась интересно. Начинали снимать картину как патриотический фильм об армии. Но потом работу над сценарием передали мне. Мне показалось интереснее сделать фильм про человека, который умеет не только стрелять и маршировать, но и любить, тосковать, сомневаться. Я не предполагал, что эта картина будет жить так долго! А вот живет!
-- Виталий Вячеславович, а много ли в ваших фильмах биографического? -- Моя последняя картина «Агитбригада “Бей врага!”» абсолютно биографическая. Юность моя прошла в сибирской ссылке. В 1937 году отца расстреляли, а тогда советская власть разделяла семьи расстрелянных, детей распределяли в детдома. И мама, не дожидаясь, пока нас разделят, уехала со мной в Ханты-Мансийск, куда уже были сосланы наши раскулаченные родственники. Встречался я там с очень многими интересными людьми и до сих пор их помню. Вот и попробовал снять о них фильм.
-- Часто состоявшиеся в одной творческой профессии люди пробуют себя в другой. Вам никогда не хотелось заняться чем-то кроме режиссуры? -- Нет. Правда, мемуары недавно написал, но отчасти случайно. Когда закончил «Бедного, бедного Павла», появилась небольшая пауза. Я попробовал. Сначала шутя, а потом втянулся, стал вспоминать, причем вещи, о которых годами не вспоминал. И писал. Как вспоминалось, так и писал. А получилось ли, судить читателям.
-- А преподавать вам никогда не хотелось? -- Мне предлагали, но я уклонялся, потому что боюсь искалечить чью-нибудь судьбу. Когда известный режиссер приходит к студентам мимоходом раз в неделю, говорит красивые слова, а остальное время с ними занимается его ассистент, ничего хорошего из этого не получается. Если преподавать, так уж преподавать – тогда не останется времени снимать кино. А если не готов влезать в это дело с головой, лучше вообще не браться.
Виталий Вячеславович МЕЛЬНИКОВ родился 1 мая 1928 года на Дальнем Востоке. Отца расстреляли в 1937 году, после этого мать с сыном переехала в Сибирь. В 1952 году окончил ВГИК. С тех пор живет в Санкт-Петербурге. Первый фильм – «Начальник Чукотки» снял в 1966 году. 
