К вопросу о масштабах патриотической деятельности Русской Православной Церкви в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.

Патриотическая позиция Русской Православной Церкви была заявлена в первые дни и даже часы Великой Отечественной войны. Нацистская Германия напала на Советский Союз в День Всех святых, в земле Российской просиявших. В тот же день Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий (Страгородский) обратился с посланием к «Пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви». Предстоятель Русской Церкви знал, как нужно реагировать на нападение врага. Он знал это лучше Сталина, обратившегося по радио к народу, только на двенадцатый день войны - 3 июля. Обращение митрополита Сергия стало началом широкой патриотической деятельности Русской Православной Церкви. Он писал:

«Не в первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью, и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении потому, что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед родиной и верой, и выходили победителями».

В храмах начинают возносить молитвы о победе, причем текст молитвы восходил к молитвословию, возглашавшемуся в храмах Российской Церкви в 1812 г . во время нашествия Наполеона.

На дорогах Белоруссии. Фото: журнал "Россия Православная"

    Позднее митрополит Сергий сказал, что иерархи Русской Церкви особенно не раздумывали, как вести себя с началом Великой войны:

«Прежде, чем мы успели определить как-нибудь свое положение, оно уже определилось - фашисты напали на нашу страну, ее опустошали, уводили в плен наших соотечественников.

     Между тем, если у Предстоятеля Русской Церкви и единомысленных с ним пастырей не было сомнений в том, какую позицию занять во дни всенародного испытания, то у нацистских идеологов и зарубежных наблюдателей столь отчетливая патриотическая позиция Русской Православной Церкви вызывала удивление и истолковывалась как позиция вынужденная, лишь еще раз подтверждавшая несвободное положение Церкви в СССР.

   В этой связи уместно поставить вопрос, насколько позиция, выраженная митрополитом Сергием, была действительно позицией всей Русской Церкви, а не группы уцелевших в ходе репрессий иерархов?

Справедливости ради следует сказать, что далеко не все российские православные верующие разделяли эту позицию и были готовы в дни войны забыть свои обиды на советскую власть. Особенно ярко такие, «антипатриотические» настроения проявились у той части верующих, которая отождествляла советскую власть с властью антихриста. Комплекс таких представлений современные исследователи называют «антисоветским эсхатологизмом». Некоторые из этих верующих восприняли нападение нацистской Германии на Советский Союз как «карающий меч», обрушившийся на «антихристову власть». Чтобы ускорить ее падение, они уклонялись от службы в Красной армии, прятались долгие годы в погребах и подвалах, иногда сотрудничали с оккупантами.

Группы верующих, придерживавшихся воззрений «антисоветского эсхатологизма», из ряда районов Рязанской, Воронежской и Ор ловской областей (позднее эти районы вошли в состав Липецкой области) в дни боев на Курской дуге с нетерпением ожидали приход немецких войск как своего избавления от «власти антихриста», а разгром гитлеровской армии восприняли как наказание за собственные грехи. Тогда они решили усилить покаянные молитвы, целыми семьями затворились в своих избах, замуровали их окна. В таком добровольном затворе они находились около года, до тех пор, пока летом1944 г. не были депортированы в восточные районы страны. В ходе этой операции в Омскую, Новосибирскую области, Алтайский и Красноярский края в спецпоселения НКВД были выселены 1673 человека. По мнению историков, это был единственный пример массовой депортации русского населения в этот период.

Однако настроения антисоветского эсхатологизма не были доминирующими для православного населения СССР. Это отчетливо видно на примере той благотворительной работы, которую вели верующие в годы войны. Русская Церковь не только вдохновляла народ на победу и молилась о ней. Иерархи, священники и верующие с первых дней войны участвовали в оказании материальной помощи фронту и тылу. Достаточно хорошо известны проводившиеся в годы войны по призыву митрополита Сергия общецерковные сборы на оборону. Собранные в их ходе средства поступали в Фонд обороны страны и советский Красный крест, а затем - и на строительство танковой колонны имени Дмитрия Донского.

   Сбор средств на строительство танковой колонны сыграли особую роль в судьбе Русской Церкви. Именно они стали поводом для открытия в начале 1943 г . (по прямому указанию Сталина) в Государственном банке СССР специального счета, на который поступали собранные средства, что фактически возвращало Церкви статус юридического лица, отобранный у нее еще ленинским Декретом об отделении Церкви от государства 1918 г .

К концу 1944 г . взносы общин Русской Православной Церкви в Фонд обороны страны составили более 200 млн. рублей. К концу войны общий взнос Церкви в Фонд обороны превысил 300 млн. рублей .

Оценивая значение этих сборов, нужно помнить, что еще ленинским Декретом 1918 г . Церковь была лишена всякой собственности и прав юридического лица, что лишало ее возможности вести любую хозяйственную деятельность, зарабатывать и аккумулировать денежные средства. Постановление ВЦИК и СНК 1929 г ., сохранявшее свою силу вплоть до осени 1990 г ., закрепило и конкретизировало это положение Декрета 1918 г . Церковь не имела собственности, хозяйственных и производственных мощностей, не могла создавать кооперативы, кассы взаимопомощи и тому подобные организации. В этих условиях все ее сборы на нужды воюющей страны складывались исключительно из приношений верующих, откликнувшихся на призыв своего предстоятеля и духовенства.

Приношения эти давались верующим не малой ценой. Ведь в подавляющем большинстве это были крестьяне-колхозники, и без того разоренные коллективизацией, государственными займами, войной и оккупацией. Очень часто это были женщины и старики, лишенные своих кормильцев, призванных на фронт.

Вот как описывает сбор средств на танковую колонну Дмитрия Донского протоиерей церкви села Троицкого Днепропетровской области И.В. Ивлев: «В церковной кассе денег не было, а их надо было достать. <...> Я благословил двух 75-летних старушек на это великое дело. Пусть имена их будут известны людям: Ковригина Мария Максимовна и Горбенко Матрена Максимовна. И они пошли, пошли уже после того, как весь народ уже внес свою посильную лепту через сельсовет. Пошли две Максимовны просить Христовым именем на защиту дорогой Родины от насильников. Обошли весь приход - деревни, хутора и поселки, отстоящие в 5- 20 километрах от села и в результате - 10 тысяч рублей, сумма по нашим разоренным немецкими извергами местам значительная.

Вот так собирались те миллионы. Это была подлинная лепта верующих, откликнувшихся на призыв Матери-Церкви.

Особенно важна для ответа на наш вопрос о том, насколько патриотическая позиция, выраженная Священноначалием Русской Православной Церкви, находила отклик среди ее рядовых членов, та благотворительная деятельность, что начинались, так сказать, по инициативе «снизу», на уровне епархий и приходов.

Помимо общецерковных сборов на оборону, каждая епархия и приход Русской Церкви вносили посильный вклад в победу. Распространенной формой непосредственной церковной благотворительности было так называемое «шефство» над госпиталями.

    Так, Калужская епархия в 1942 г . и начале 1943 г . и Воронежская епархия вплоть до середины 1944 г . «шефствовали» над калужским и воронежским госпиталями. (Причем предложение Калужской епархии было согласовано с политотделом Западного фронта.) Для раненых закупали продукты (что было особенно важно и необходимо), вещи, собирали деньги. Кроме того, как писали сотрудники госбезопасности, наблюдавшие за церковной деятельностью, «осуществляя это шефство, церковный совет собрал среди верующих «Калуги» 50000 рублей, приобрел на них до 500 подарков, которые были розданы раненым... На те же средства церковники купили и передали госпиталю плакаты, лозунги, портреты руководителей партии и правительства, нанимали парикмахеров, баянистов и т.д. В апреле месяце   1943 г .   силами церковного хора в госпитале дважды устраивались концерты с программой русских народных песен и песен советских композиторов.

Подобное «шефство» осуществляли над госпиталями и вновь открытые украинские монастыри. Сразу после освобождения Киева в ноябре 1943 г . Покровский женский монастырь организовал госпиталь, в котором медсестрами и санитарками были насельницы обители. В этом госпитале монахини работали до 1946 г .

Игумения Одесского Михайловского монастыря Анатолия (Букач) вместе с сестрами активно помогала Красной Армии продовольствием, медикаментами, теплыми вещами. Награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Участвовали в поддержке госпиталей и отдельные приходы. Еще в начале войны Князь- Владимирский собор Ленинграда, исполняя, как было сказано в письме председателя двадцатки, завет Христа о любви к ближнему, выделил на создание лазарета для раненых и больных воинов свыше 700 тыс. рублей и принял решение в дальнейшем выделять на содержание лазарета 30 тыс. рублей ежемесячно.

Вызывает удивление, что при огромном размахе общецерковной и епархиальной патриотической деятельности, основное бремя которой ложилось на немногочисленные приходские общины, эти самые приходы находили силы и возможности вести свою - менее заметную, но не менее важную - работу.

В период отступлений 1941-1942 гг. многие приходы брали на себя попечение об оставленных на произвол судьбы раненых, хоронили убитых, в прифронтовой полосе при храмах действовали убежища для престарелых и детей, перевязочные пункты.

Не должен быть забыт подвиг ни одного из тысяч приходских священников Московской епархии, в прошлом насельника Свято-Смоленской Зосимовой пустыни и ученика преподобного старца Алексия (Соловьева) иеромонаха Исидора (Скачкова; 1883-1959). С 1939 г . отец Исидор служил в церкви села Ивановское под Волоколамском. Осенью и зимой 1941 г ., когда немцы рвались к Москве и линия фронта проходила буквально по деревне, где служил отец Исидор, он не покинул своих прихожан. Несколько недель, пока шли бои, он вместе со стариками, женщинами и детьми укрывался от обстрела в воронках, вытаскивал из завалов и перевязывал раненых, отпевал и хоронил убитых, поддерживал живых, причащая их запасными Дарами. 6 декабря 1941 г ., в день святителя Николая, во время отступления немецких войск, отец Исидор под обстрелом отслужил праздничную Литургию в одном из храмов Волоколамска. С приходом советских войск он был арестован и только чудо спасло его от скорого расстрела. И таких священников были тысячи по обеим сторонам фронта.

Но вернемся к благотворительной деятельности приходов. Приходы, оказавшиеся в тылу советских войск или на освобожденных от оккупантов территориях, помогали вернувшимся с фронта инвалидам и семьям военнослужащих. Так, община одной из церквей Ярославля вовремя войны оказывала денежную и материальную помощь инвалидам Отечественной войны и особенно семьям красноармейцев. В Орле, по инициативе местного благочинного, была создана касса взаимопомощи, в которую каждая из пяти церквей города ежемесячно отчисляла по 300 рублей. Из этих денег оказывали помощь нуждающимся, которых было много в освобожденных областях.

Екатерининский кафедральный собор Краснодара за год, с февраля 1943 г . по январь 1944 г ., расходовал до 10 тыс. рублей ежемесячно на поддержку раненых красноармейцев и многосемейных. Георгиевская церковь Краснодара раздала в «индивидуальном порядке» бедным, больным, престарелым до 40 тыс. рублей в 1942 г . и 25 тыс. рублей в 1943 г . Крестовоздвиженская церковь Ставрополя в 1943 г . выдала «в порядке оказания материальной помощи» 11 тыс. 800 рублей. Помогала нуждающимся и ставропольская Преображенская церковь.

Община Покровской церкви города Бийска на Алтае в 1943 г . выдала разным лицам 5400 рублей в качестве материальной поддержки. Помимо 1300 тыс. рублей, сданных во время войны в Фонд обороны, верующие Алтайского края собирали средства и вещи для раненных бойцов и детей фронтовиков.

Обратим внимание, что по продолжавшему тогда действовать законодательству 1929 г . такого рода сборы расценивались как церковная благотворительность и были категорически запрещены. Поэтому не удивительно, что такая деятельность духовенства и верующих Русской Церкви особенно настораживала власти, крайне ревниво относившиеся к любой копейке, проходившей мимо подконтрольных им организаций. Характерно, что приведенные примеры благотворительной деятельности приходов зафиксированы сотрудниками советских организаций, контролировавших жизнь Церкви и воспринимавших эту деятельность как вопиющее«нарушение советского законодательства».

Во время войны власть еще смотрела на жертвенное служение верующих сквозь пальцы, но уже в конце войны она делала все для того, чтобы лепта верующих шла не прямо на помощь нуждающимся, а перечислялась в советские организации социального обеспечения, а после Победы постаралась как можно быстрее свести церковную благотворительность к минимуму. Так, уже в 1943-1944 гг. под нажимом властей было свернуто «шефство» епархий Русской Церкви над военными госпиталями, о котором говорилось выше.

Вместе с тем, такая деятельность верующих свидетельствует и о том, что патриотическая позиция, выраженная Патриаршим Место блюстителем митрополитом Сергием, находила широкий отклик у чад Русской Православной Церкви. Это была позиция не горстки иерархов, а массы православных верующих, а Патриарший Местоблюститель оказался выразителем этой позиции.

Так, защита Родины в годы Великой Отечественной войны стала поистине общенародным делом. В нем не последнюю роль сыграла и Русская Православная Церковь, поддерживавшая верующих и весь народ молитвой, проповедью, самоотверженной помощью, неся бремя этого испытания вместе со своим народом.

Материалы церковно-общественной конференции «За други своя» - Издательский Совет Русской Православной Церкви, М., 2005 – 152 с.

Статьи. Новое в данном разделе.
А на небе всё по-другому Змеелов   Смайлики За горы, за горизонты   Богоявление   Эуа! Часы Терпи хорошее Обмен (рассказ) Пункт Б (повесть)	Шторм (рассказ) Сила тяготения (рассказ) Самое лучшее (рассказ) Горение (рассказ) Буду любить его всегда (рассказ) Безгрешная машина (рассказы) Чудесная причина (рассказ) Слезы на том берегу (рассказ) Трудная дорога к морю (повесть) Темная комната (повесть)