Предметом эстетических чувств (переживаний) выступает восприятие человеком (и обществом) всего многообразия проявлений гармонии (пропорции, ритм, симметрия, масштаб, размер и др.).
В процессе эстетического восприятия и переживания одного и того же явления действительности или произведения искусства у различных людей могут возникать расхождения в их эстетических оценках. В чем причина? Она кроется не только в качествах предмета восприятия, но и в индивидуальных особенностях людей, каждый из которых в чем-то внутренне отличается от всех других. Это зависит от жизненного багажа, опыта общения с искусством, эрудиции, начитанности, темперамента, глубины эстетических потребностей, эстетических вкусов, творческих способностей… Еще в большей мере это зависит от характера мироощущения человека, его мировоззрения, национальных особенностей, эстетических идеалов, на которые он ориентируется.
Эстетическое чувство включает самые противоречивые эмоции, рождаемые переживанием прекрасного или безобразного, трагического или комического, возвышенного или низменного и т. д. При этом прекрасным, трагичным, комичным может быть произведение искусства либо воспринимаемое явление действительности, а само переживание их всегда эстетическое.
Понимание сущности эстетического чувства помогает уяснить также, почему при восприятии, скажем, богослужений, архитектуры храмов, скульптурных изваяний, крылатых быков или львов, сфинксов, архитектурных деталей (колонн, рельефов), т. е. того, что рассчитано на обострение собственно религиозных переживаний, у верующих возникает и эстетическое отношение к наблюдаемому.
И в самом деле, даже в восприятии помпезных храмов рабовладельческого общества восточных деспотий, основной функцией которых, помимо прочего, было подавлять, унижать, а не возвеличивать человека, можно зафиксировать наличие не только религиозных переживаний, но и эстетического чувства.
К тому же рабовладельческое общество само по себе весьма неоднородно. Например, Древняя Греция — государство рабовладельческое, но формы правления в нем были относительно демократичнее, а идеология — несколько гуманистичнее, чем в государствах восточных деспотий. Соответственно и архитектура, во многом освободившаяся от безраздельного господства религии, даже в сооружениях сугубо культового назначения воплотила прежде всего светлые и прогрессивные для своего времени гуманистические идеалы человека, его победы в познании себя и природы, чувства патриотизма и идеи всеэллинского единства.
