Шла жизнь во мраке даже днём.
Грехи плодились, размножались.
Всяк был уверен лишь в одном:
ему ждать неоткуда жалость.
Зубаст и хищен каждый был
(всё – не спастись от преисподней).
Не скрыть душевной худобы
фасадом плоти тучной, потной.
Но Ты, родившись, мир взорвал
невидимым землетрясеньем.
Смыл грязь в разверзшийся провал
могучим паводком весенним.
Всё это позже,
а пока
Ты в яслях спишь Младенцем нежным –
волхвам на радость, пастухам;
лучистые глазёнки смежив.
| |
|