Увы, во мне уж вязок свет и воздух сдавлен от наживы, и вы, оставив мокрый след, обречены на то, что живы – все вы, а я – предмет ума, как пробираюся сквозь чащу, когда кругом метёт зима и дышится всё чаще, чаще, и нет уже за той стеной того наивного восторга, который вовсе неземной – хотя и брезжащий с Востока, а я – я тороплюся так, как будто я не я, а кто-то другой, очередной пустяк – подобье шутки, анекдота. |