Только однажды смерть покажется злой.
Все остальное время – один испуг,
если прикрыться поверх головы золой.
Даже не знаю… В который уже из разов
кажется Кромвелем каждый махонький вождь –
в мире портретов и всех остальных образов.
Снег заметает – копыта чертей не стучат.
Но отчетливо различим в полутьме
весь этот наш всемирный, вселенский чад,
весь этот наш всемирный, вселенский смрад.
Страшно и холодно из-за этого мне,
и отовсюду глядят Робеспьер и Марат,
и, как расстрелянный, я ползу по стене.
Страшно и холодно из-за этого мне.
| |
|