На сайт часто приходят вопросы посетителей, куда им жаловаться на нерадивых и грубых батюшек.
Отвечает руководитель пресс-службы Московской Патриархии протоиерей Владимир Вигилянский: В Церкви есть четкая иерархичность. Сначала надо пожаловаться настоятелю храма, если виновен настоятель – благочинному. Если благочинный не предпримет какие-то меры, то епархиальному архиерею, и он решает, назначить ли Церковный суд. В каждой епархии свой Церковный суд. Нет такого Церковного суда как в государстве: где-то в центре. Каждая епархия – это отдельная ячейка, вершит Церковный суд архиерей: он назначает или епархиальный совет, или специально избранных людей. Поэтому по всем вопросам надо обращаться в епархию, к правящему архиерею.
У жалобных писем есть часто еще один пункт: качество церковных "услуг". Очень многие в современном обществе воспринимают Церковь как субъект сферы услуг. В чем причина потребительского отношения к Церкви и как противостоять этой тенденции -- пытались разобраться корреспондент «НС» диакон Федор КОТРЕЛЕВ и настоятель московского храма сщмч. Климента иерей Леонид КАЛИНИН.
Торговые точки Церковь -- не химчистка и не магазин уже потому, что была открыта не предприимчивыми гражданами, но создана Христом и является Его Телом. В отличие от магазина, в Церкви -- не продают товар, а совершают таинства и требы. Последнее слово свидетельствует само за себя: миряне высказывают свою потребность, а священники эту потребность удовлетворяют, причем вместе с мирянами. Посылая апостолов на проповедь, Христос сказал: «Проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное; больных исцеляйте, прокаженных очищайте, мертвых воскрешайте, бесов изгоняйте; даром получили, даром давайте» и «трудящийся достоин пропитания» (Мф. 10,10). Помня эти слова, христиане не платят за совершение церковных таинств и треб, а добровольно жертвуют в Церковь -- для того, чтобы священно- и церковнослужителям было, что есть и во что одеться.
Однако в подавляющем большинстве наших храмов в той или иной степени ведется торговля: книгами, крестиками, открытками, церковной прессой. А раз торговля -- значит, магазин! «По моему мнению, это недопустимо, -- говорит иерей Леонид Калинин. -- Прежде всего, потому, что чем бы ни торговали в храме, процесс купли-продажи порождает обсуждения и разговоры, которые очень мешают богослужению. Во многих храмах и монастырях с этой проблемой справились, перенеся торговые точки в подвал или в другое отдельное помещение храма, а то и просто за его стены. Но все-таки еще очень часто встречаются храмы, где торговля ведется за свечным ящиком».
Сретеский монастырь: книжный магазин находится в отдельном здании
Отец Леонид считает, что в храме должна остаться возможность купить только свечи и оплатить поминальные записки. Тут возникает вопрос: чем свечи и просфоры, которые за свечным ящиком выдают в соответствии с поданными записками, отличаются от книг, платков и прочего товара? И не будут ли люди, мало знакомые с жизнью Церкви, воспринимать и это как признак магазина?
Отличие очень большое. Дело в том, что свечи с древности используются во время богослужения, а без вина и просфор невозможно совершение Литургии. В древности церковная жизнь была организована как жизнь общины. Все члены общины считали своим долгом участвовать в ней. Само слово «Литургия» переводится с греческого как «общее дело». Кто-то приносил для Литургии хлеб, кто-то вино, кто-то воск для свечей, а кто-то -- и то, и другое, и третье. Современная жизнь, особенно городская, редко позволяет человеку иметь собственный воск (для этого нужна пасека) или печь к каждой службе просфоры. Но сам принцип Литургии как общего дела остался: мы вместе молимся, вместе участвуем в таинстве. А вместо того, чтобы, купив за свои деньги муку и дрожжи, напечь просфор, мы отдаем эти же деньги за свечной ящик. На эти деньги специально обученный человек изготовит просфоры. Таким образом, нам облегчается участие в жизни церковной общины. Но кто из «внешних» это знает? Никто! И не узнает никогда, если ему этого не объяснить.
«Надо вести разъяснительную работу с мирянами, -- убежден отец Леонид Калинин. -- Эта работа должна вестись и в проповедях с амвона, и в частных беседах. Надо объяснять людям, что Церковь существует на пожертвования верующих. А если не объяснять этого -- вот тут-то и начинаются ценники: свечи стоят столько-то, венчание столько-то, отпевание столько-то. А ценники -- это уже сигнал для мирян: здесь рыночные отношения. Как в магазине».
Ценники и тарифы: советский пережиток Действительно, ценники и тарифы на различные церковные требы -- это отдельная проблема. «Многие разворачиваются и уходят навсегда, -- говорит отец Леонид, -- обнаружив, что не в состоянии заплатить столько, сколько требуется в церковном ценнике. Ведь бывает, что человек приходит в Церковь, а ему говорят: ты должен заплатить столько-то, и тогда мы отпоем. А если у тебя нет таких денег, то не будем отпевать. Такая практика является пережитком прошлого, причем советского». Безбожное советское государство облагало храмы налогами наравне с артелями и разными производствами. Для того, чтобы знать, сколько храм должен заплатить, нужно знать, какова выручка, а чтобы контролировать ее, надо на всем поставить ценник. По словам отца Леонида, до революции такого не было: «В царское время было так: человек договаривался со священником о совершении требы. Общество тогда было гораздо более церковное, чем сейчас, и священник хорошо знал свою паству: кто сколько может пожертвовать. Он старался не обременять людей. Как же это контролировалось? А очень просто: наказания для духовенства за мздоимство были очень строгими! А сейчас я и не припомню, чтобы кого-нибудь наказывали за такие дела. А ведь подобных случаев довольно много -- даже в Москве, которая является одной из лучших епархий». Священники хорошо знали свою паству: кто сколько может пожертвовать
Отец Леонид считает, что любые тарифы следует упразднить, заменив их сначала на мягкое указание «размеров добровольных пожертвований» -- полумера, практикуемая во многих храмах после того, как Святейший Патриарх неоднократно критиковал систему церковных тарифов -- а потом и вообще оставив на сознательность мирян. «Практика показывает, -- говорит отец Леонид, -- что в храмах, где отменили цены на требы, доходы только возросли!»
Дайте жалобную книгу! К тому, что в химчистке или магазине время от времени попадается грубая приемщица или продавец, все привыкли. Грубость или невнимательность, встреченная в Церкви, вызывает гораздо более острую реакцию, и это естественно. «Бывает, -- рассказывает отец Леонид, -- духовенство оказывается неадекватным тому величайшему служению, которое на него возложено. Моя покойная мама рассказывала такую историю: в одном столичном храме служил настоятелем сын маститого протоиерея, близкого к высшему церковному руководству. Батюшка как-то раз отпевал пятерых покойников. Это отпевание длилось… 13 минут и прошло такой скороговоркой, что даже люди, знающие церковнославянский язык, ничего не поняли. При этом хор состоял из одной певчей, скрипучий, надтреснутый голос которой был совершенно не приспособлен к клиросному пению. Когда же родственники попросили батюшку совершить погребение за алтарем храма, где у них имелся фамильный участок, он потребовал несколько тысяч рублей за то, чтобы сопроводить гроб до могилы. Что тут скажешь? Будучи людьми церковными, они не стали писать в газету или подавать в церковный суд. Но такие явления -- это настоящие церковные преступления! Этот священник просто не соответствовал своему сану. Ведь священническое служение -- это не работа, а именно служение -- Богу и ближнему. А не отработка положенных часов за определенную зарплату!»
Герои приведенной истории не стали подавать в суд. А вот «внешние» могли бы. Почему? Отец Леонид Калинин: «Нецерковный человек, видя, как правило, только внешнюю сторону, ищет во всем в Церкви изъяны, недостатки. Ведь чем отличается церковный человек от нецерковного? Тем что первый -- кающийся, а второй -- нет. Соответственно, первый старается искать недостатки в себе и быть снисходительным, а второй -- наоборот».
Что же делать? Вот уже несколько лет Святейший Патриарх говорит о проблемах, затронутых в этой статье на Епархиальных собраниях Москвы. Так на собрании 2005 года Патриарх сказал: «Памятуя, об изгнании Спасителем из Иерусалимского храма торговцев жертвенными животными, мы не можем уподобиться им и потому должны стремиться к тому, чтобы в храмах царствовал дух мира и любви, а не атмосфера торгового места. Я уже много раз напоминал о том, что вывешивать ценники за совершение Таинств, молебнов или треб недопустимо. Недопустимо также вывешивать ценники и на свечи».
Через год, на собрании 2006 года Его Святейшество сказал: «Во многих храмах по Нашему указанию сняты ценники за свечным ящиком, но вымогательство продолжается в несколько утонченном виде. Так, в ответ на вопрос: “Сколько стоит заказать сорокоуст, поминовение, молебен?”, называются астрономические цифры, с фарисейской прибавкой: “Если вы не можете заплатить столько, можете внести меньше”, в надежде, что внесенная человеком сумма будет более чем достаточной. В других храмах на тот же вопрос отвечают: “Сколько пожертвуете”, но далее на вопрос “Сто рублей достаточно?” — отвечают: “Нет”. И так до тех пор, пока не получат с человека нужную сумму. После такого торга человек уходит из храма с чувством, что он попал в руки вымогателей, и потом старается обходить его стороной. …Особую тему составляет проблема отношения к прихожанам. К сожалению, до сих пор некоторые священнослужители ведут себя в отношении прихожан высокомерно, а порой и недостойно пастырского звания. …Хочу напомнить о недопустимости подобного отношения к людям».
Так что условия, при соблюдении которых Церковь перестанет восприниматься как «магазин благодати», сформулированы самим Патриархом. Осталось только соблюсти их…
